Пороховой погреб Европы

Сербские священники и епископы часто посещали Москву, Киев, Петербург, привозя оттуда денежные пожертвования, богослужебные книги и утварь. Впрочем, эти отношения не были исключительной прерогативой сербов: и болгары, и греки, и румыны, и другие православные народы Балкан, попавшие под власть турок, также связывали с Россией свои надежды на освобождение. Еще в 1576 году венецианский посланник в Турции Яков Соранцо писал:

«Московца опасается султан, ибо великий русский князь исповедует православную веру, подобно народам Болгарии, Сербии, Мореи и Греции. По этой причине они весьма преданы его имени, и, как все остальные, принадлежащие к той же православной вере, они вполне готовы взяться за оружие и подчиниться его воле». Этим надеждам суждено было сбыться не скоро.

В январе 1804 года турки устроили очередную резню сербского населения. Долго тлевший огонь сопротивления прорвался разом, и в Сербии вспыхнуло восстание, которое возглавил Георгий Петрович, по прозвищу Черный. «Черный» по-турецки — «кара», отсюда и происходит Карагеоргий — «Черный Георгий». Ведя успешные боевые действия, восставшие одновременно обратились за помощью к Австрии и России. До 1806 года Россия, связанная многими внешнеполитическими проблемами, могла оказывать сербам только дипломатическую помощь, но в декабре 1806 года началась русско-турецкая война, и в этих условиях сербские повстанцы стали естественными союзниками русских войск.

Весть о том, что русские перешли Днестр и движутся к Дунаю, вызвала в Сербии взрыв ликования, повстанцы единодушно присягали «сражаться за одну с русскими веру, честной крест и православного российского краля». А в Сербию вступил русский отряд под началом генерал-майора И. И. Исаева (один батальон Олонецкого пехотного полка, казачий полк и команда арнаутов, при четырех орудиях — всего 1500 человек). Русский отряд был торжественно встречен сербскими повстанцами и населением, однако малочисленность отряда вызвала у Карагеоргия и других руководителей повстанцев недовольство. Впрочем, они скоро убедились, что «не количество сволочи, но храбрость образованного воинства и доброе предводительство начальника побеждают неприятеля» (из донесения главнокомандующего Дунайской армией И. И. Михельсона императору Александру I).

Русско-турецкая война 1806–1812 годов и практически синхронное с ней сербское восстание (1804–1813) привели в итоге к созданию автономного Сербского княжества в составе Турции, однако вторжение Наполеона отвлекло внимание России от балканских проблем, и судьба Сербии снова повисла на волоске. Турки оккупировали освобожденные сербские территории и начали резню православного населения. Карагеоргий и руководители повстанцев бежали из страны. Сербы фактически были поставлены перед выбором: или продолжать борьбу, или они все будут вырезаны.

В 1815 году началось Второе сербское восстание. В события на Балканах вмешалась Россия, жестко потребовавшая от турок выполнения статьи Бухарестского мира 1812 года, предусматривавшей создание автономной Сербии. В 1815 году с Россией в Европе считались — ведь русские войска еще были в Париже — и туркам пришлось пойти на попятную.

Окончательно вопрос об автономии Сербии был решен в результате русско-турецкой войны 1828–1829 годов. К тому времени князем сербов уже был Милош Обренович, один из руководителей сербского восстания. Идя к единоличной власти, он не выбирал средств: по его приказу были убиты вождь сербов Карагеоргий (1817), председатель Народной канцелярии Петр Молер (1816), епископ Мелентий Никшич (1816), воеводы Сима Маркович и Павле Цукич (1817). С 1817 года Милош Обренович стал фактическим главой Сербии.

С каждым годом его власть усиливалась. Попутно Милош Обренович установил личный монопольный контроль над основными экономическими ресурсами страны: соляной торговлей, торговлей свиньями, щетиной и крупным рогатым скотом (скотоводство было ведущей отраслью сельского хозяйства Сербии), захватил обширные земли и вскоре стал самым богатым человеком Сербии. Страна фактически стала его собственностью, которой он распоряжался по своему усмотрению, а государственные чиновники превратились в приказчиков Милоша. Современники свидетельствуют, что Милош простодушно был убежден, что князь и не может поступать иначе: «Разве я не властитель и не могу делать, что мне угодно?» Только узкий круг приближенных к Милошу лиц имел привилегии и монопольные права в экономике страны.

Спекулируя на угрозе «турецкой опасности», сплачивавшей сербское общество, Милошу удалось установить режим личной власти. Но уже в начале 1830-х годов начался кризис. Сформировалась мощная оппозиция, которую возглавил ряд крупных торговцев, народных старейшин и высших чиновников. Милош был вынужден уступить их требованиям, и в феврале 1835 года впервые после долгого перерыва была созвана народная скупщина, принявшая первую конституцию («устав») страны. На базе этой конституции сплотилась и оформилась первая политическая партия Сербии — уставобранители («Защитники конституции»).