Пороки моего мужа

Приняв букет, Ясмин запрыгала, обняла, ткнулась губами мне в шею, лопотала что-то на счастливом — в такие моменты слова теряются, остается лишь смысл и чувство эйфории.

У меня остался след от ее помады на белоснежном воротничке, а я с большой тщательностью выбирал свой костюм на этот вечер.

Не любил небрежность, чаще всего избавлялся от одежды, которая пачкалась так сильно. Но эту рубашку оставил.

Она портила своим небрежным видом стройный ряд идеально выглаженных и выстиранных рубашек в моей гардеробной.

***

Еще через год Ясмин пострадает в автомобильной аварии.

Перелом позвоночника. Неутешительные прогнозы врачей.

О балете не могло быть и речи. Тогда вообще программой максимум было — пусть она хотя бы снова могла ходить.

У меня не было ни одного шанса остаться в стороне.

Потому что виновником страшной аварии был мой отец, он возвращался с вечеринки сильно выпившим. В его годы и за руль было садиться нежелательно, а он, уверенный в себе, еще и накатил хорошенько.

Ясмин была в машине со своим другом.

Ясмин, которая была не пристегнутой, получила серьезные повреждения. Был еще тот самый счастливчик, отделавшийся только тем, что обильно обделался под себя.

По-хорошему, это дерьмо должен был бы разгребать тот, кто накосячил. То есть мой отец. Но он благополучно впал в кому. Благополучно, потому что это избавило его от медленного и мучительного удушья — клянусь, я хотел его задушить.

За отца пришлось разгребать мне.

Улаживать все, подмазывать, платить.

Парень, что находился за рулем, был из не слишком богатой семьи, именно его и выставили виноватым, но хорошенько заплатили семье. Поэтому вопросов не возникло, и они быстренько переехали.

Расул был в бешенстве. Орал, что уже нашел дочке выгодную партию, был готов пристроить ее в хорошие руки при достижении совершеннолетия.

Но теперь — кому она нужна? Инвалидка до конца дней! На ее лечение нет денег…

Все расходы на лечение и реабилитации Ясмин легли на мои плечи.

Но не только это…

Мне пришлось заплатить калым — выкуп за невесту. Расул получил очень жирное пополнение личного счета.

Мы договорились, что Ясмин станет моей женой.

Казалось, все улажено.

Но грехи отцов — грехи детей.

И я не понимал всего смысла этой фразы до определенного момента.

Тогда стало уже слишком поздно отматывать пленку назад и рвать свершившиеся договоренности.

Глава 6

Ясмин

Встреча назначена в ресторане. Все началось с чествования Анастасии Фоминой.

Настю поздравляли уже все-все.

Прима-балерина, ее талантом, артистизмом и чувственной, тонкой красотой восторгаются все. Теперь мы праздновали в небольшом кругу тех, с кем она начинала.

Мы начинали… Вместе.

Я старалась не думать о том, что на ее месте могла быть я. Нет, даже не так. Она бы никогда не стала примой, если бы я была в форме.

Казалось, я давно уже не думала об этом, но именно сейчас кольнуло. Наверное, я гадкая и завистливая, если в ее праздник думаю лишь о себе!

Девочки по очереди целовали и обнимали нашу звезду. Я тоже поздравила Настю и подарила ей большой букет лилий, которые она обожала.

— Ясмин! — захлопала светлыми ресничками Настя. — Давно тебя не видела! Кажется, два года или даже больше. Тебя совсем не узнать! Ты здорово поправилась! Но тебе идет, поздравляю!

Ах нет, теперь я уже не испытывала угрызения совести по поводу того, что думала лишь о себе.

Настя, как была сукой, такой и осталась. И с чего бы ей измениться, спрашивается?

После травмы я резко набрала вес. Не вдвое, конечно! Совсем не вдвое!

Но для девушки, которая танцевала балет, плюс пятнадцать кило — это конечно, целая катастрофа.

Однако, если брать в расчет привычные мерки, мерки обычных людей, я всего лишь пришла к нормальному весу, больше не изнуряла себя голодом.

Фигура стала более женственной. Я больше не напоминала девочку. Теперь у меня есть задница и грудь!

Я выглядела, как девушка своего возраста, привлекала взгляды мужчин.

Даже сейчас я чувствовала, как на меня обращали внимание.

Хотя это может быть просто потому что на мне было надето короткое платье?

Я хотела сделать мужу сюрприз, об этой покупке муж точно не знал.

Впрочем, он и о белье не знал. Теперь знает.

Изменило ли это что-то? Нет, не думаю!

Не все те, с кем я танцевала вместе, продолжили путь в большом балете. Кто-то вышел замуж, кто-то ушел из балета вообще… Некоторые девочки вспоминают трудовые будни и ноги, стертые до крови с содроганием и шутят, что лучше спляшут босиком на раскаленных углях, чем вернутся в балет.

У меня же смешанные чувства.

Это было непросто, больно, изнурительно. Но у меня было чувство принадлежности к чему-то большему, чем я сама по отдельности. Сейчас этого ощущения не стало, еще и с мужем не ладилось…

После ресторана некоторые девочки предложили продолжить в клубе. Я посмотрела на время: довольно поздно. В такое время, если Леонид задерживался, я обычно писала ему.

Сегодня писать было неоткуда. Телефон брошен дома.

Интересно, он разозлится? Или нет?

Может быть, не заметит даже моего отсутствия?

— Ясь, ты поедешь? Тебя муж отпустит? — спросили подруги.

— Отпустит, — кивнула. — Уже отпросилась.