Порождение тьмы

В келье не было двери. Проем в стене как бы испарился или распался на атомы, когда Нагон провел молодых людей в свою келью. Она была не больше пяти метров в длину и около трех в ширину, почти половину ее площади занимала кровать, рядом находился небольшой столик, у противоположной стены стоял высокий платяной шкаф. На ровных, серых стенах не было привычных друзьям обоев.

Желтая линия на стене обозначала периметр дверного проема. Сол осмотрел и ощупал его, на месте желтой линии сплошная стена и больше ничего. На двери шкафа не было замочной скважины, но Сол, как ни старался, не открыл его.

– Это не жилище человека, а склеп! – воскликнул Сол. – Дверь не настоящая, она нарисована.

– Мы ведь вошли сюда. – Илона очнулась от нахлынувших размышлений, протянула руки и поиграла кистями. Толстый луч белого сияния ударил в нарисованный дверной проем.

Подобным лучом был остановлен и разбит на мелкие кусочки огромный падающий валун, но стена не шелохнулась.

– Сезам, откройся! – как герой сказки, шутливо крикнул Сол.

Нарисованный дверной проем не открылся ни магическим лучом, ни сказочным возгласом. Еще две попытки Илоны оказались тоже неудавшимися. Из ее глаз выкатились две крупные капли соленой влаги и оставили на щеках светлые полоски…

Сол прилагал немало усилий, чтобы отвлечь подругу от мрачных мыслей, рассказывал анекдоты, смешные истории из их прошлой жизни, вспоминал, как они ловко уходили от опасности в портале, и, наконец, предложил побег домой, пока портал не закрылся.

– Не дури, – оборвала Илона его потуги, – мы застряли здесь надолго, если не навсегда. Проход между мирами, по словам Нагона, открывался на три дня один раз в сто лет.

Сол яростно набросился на нарисованную дверь, стал пинать ее каблуком, стучать пикой. На ней не осталось ни одной, даже мелкой, царапины.

– Проклятая деревяшка! – выпалил Сол. – Топором я бы разнес тебя на щепки.

Усталость и опасности пути вскоре оказали на друзей расслабляющее действие. Они не знали, какое время суток на дворе, в келье не было окон, свет как будто излучали молекулы воздуха. Друзья прилегли на кровать и быстро уснули. Проснулись одновременно, сели, протерли глаза и увидели белобородую фигуру Нагона в удобном кресле, которого раньше в келье не было.

– Доброе утро, молодые люди, – приветствовал он.

Нотки гостеприимства прозвучали в его голосе, он открыл дверцу шкафа, вынул два свертка и подал их гостям:

– Наденьте хитоны, они здесь обозначают принадлежность к Магистратуре.

– Мы в дороге пропитались пылью, – пробурчала Илона.

– За этой дверью можете помыться. – Нагон взмахнул рукой, и в серой стене проявился дверной проем.

– Там ванна или душ? – поинтересовался Сол.

– И то и другое.

Илона взяла сверток.

– Сначала под душ пойду я, – не спросила она, а утвердила свое решение.

Вместо Сола отозвался Нагон:

– Не нужно очереди, там две кабины.

Через полчаса раскрасневшаяся и посвежевшая Илона вышла из ванной. Хитон висел на ней, как мамино платье на трехгодовалой дочурке. Нагон щелкнул пальцами, и он стал облегать фигуру девушки.

– Прикольно, я боялась, что наступлю на подол, упаду и разобьюсь, – хмыкнула она, почувствовала аппетитный аромат, наполняющий келью.

Следом, в клубах пара, вышел из ванной ее друг. Хитон высокого Нагона висел на нем, как на скелете. Сол закатал рукава, а подол волочился по полу и мешал ходьбе. Нагон взмахнул рукой, и он стал соответствовать размерам Сола.

– Я приготовил немудреный обед в келье, – сказал Нагон и жестом руки показал на стулья.

Напротив них на столе в трех зеленых тарелках исходили паром большие горки мяса, рядом с тарелками стояли бокалы. В середине стола находился большой прозрачный сосуд с красноватой жидкостью.

Ребята сели за стол и набросились на еду. Они признали блюда вкусными, назвали Нагона талантливым поваром и поинтересовались именем зверька, отдавшего себя на заклание, чтобы получился вкусный и питательный обед. Нагон ответил, что животное называли латишем, он походил на кролика из мира молодых людей, но был немного крупнее его.

– Гарнир напомнил мне макароны, – с ностальгией в голосе произнесла Илона.

Обед закончился, все отвалились на спинки стульев. Нагон произвел руками замысловатые движения. Стол с посудой и остатками еды растворился в воздухе. Стулья, предназначенные для еды за столом, не совсем удобные для беседы, превратились в мягкие, комфортные кресла.

– Кайф, – с блаженством сказала Илона, – как ты это сделал, Нагон?

– Я ранее подогнал хитоны по вашим размерам, сейчас – кресла для комфортной беседы. Для любого магистра такие трюки довольно простые.

На вопрос Сола о причине приглашения Илоны в этот мир Нагон разразился длинным монологом и рассказал о могучем Чародее, создателе не материальных, а магических субстанций, несущих гибель народам Ангории.

– Что за субстанции? – спросил Сол.

– Это невидимые чары, они воздействовали на мозг человека, возбуждали агрессию и желание убийства, от них люди приходили в неистовство и в бешенстве истребляли друг друга, – объяснил Нагон.

– Какой ужас! – всплеснула руками Илона.