Порождения ехиднины

М-да... то есть, до сих пор всем казалось, что все нормально. Этот слон стоял тут еще с тех пор, как мы выбирали дом. Мы были уверены, что это элемент интерьера. Хотя неудивительно, конечно. Так чаще всего и случается. А мальчик - мальчик выглядит совершенно, безупречно, эталонно нормальным. Очень развитый, очень интеллектуальный, эрудированный, воспитанный. Ни фанатизма, ни навязчивости, ни обид. Просто прелесть, что за лицеист. И теории преобразования общества, теории исторических процессов, теории эволюции - все это так мило, оригинально и похвально для подростка 11-13 лет. Восхитительные стройные эссе, блестящие сочинения. Юный мыслитель. Подхватывающий, как инфлюэнцу, любой осенний и весенний ветер, веющий в сетях и прессе - и мало что подхватывающий, так еще и развивающий и модернизирующий в рамках теории. Потом рамки ему делаются тесны и он... просто находит еще одну новую, красивую, с иголочки теорию всего.

Вот, скажем, мальчик взял и развил уездного национал-мыслителя до той стадии, что национал-мыслителю остается только расстаться с приставкой и начать мыслить в планетарном масштабе. То есть, вывернул мехом внутрь. Сам заметил, что получилось - на ходу развернулся на 180 градусов, сотворил критический доклад в рамках лицейской конференции и получил первую премию. Прелесть.

Дома никто ничего не видит - дома сами все такие, спасибо Щербине за второй каталог, и наследственность... прекрасная. Кого ни возьми, с отклонениями все поголовно, кроме разве что деда с материнской стороны. Просто социально скомпенсированы или защищены барьерами в виде штата. А в лицее, естественно, ждут, что ребенок из этой семьи будет развит не по годам - и в упор не замечают, что это не развитие никакое, а патология в цвету.

- Вы знаете, кажется, нам всем крупно повезло.

- С чем? - У мальчика слово "повезло" не совмещается со всей ситуацией. Ничего, привыкнет.

- С тем, что он болен. И с тем, как он болен.

Вам повезло. А жителям Флоресты еще больше.

"Злая собака" держится так, словно ему только с утра сняли воротник, назначаемый при травмах шеи, и он еще не привык, что можно двигаться с большей свободой. Но при этом хочется его самого посчитать, внимательно так обследовать, разложить по полочкам. Потому что от Щербины веет совершенно ничем не спровоцированной и совершенно неадекватной ситуации эйфорией.

- Дайте мне этого вашего "экстази" - и побольше, побольше... - усмехается Кейс.

- Вам не нужно. Подождите две минуты, я вам смешаю хороший рабочий коктейль. А мой вам не пойдет, - мальчик вдруг улыбается. - Не мучайтесь. Не пойдет потому, что вас вчера не били головой об пол. Я вижу, что не били.

Да, вот чего вчера не было, так этого. А его, значит, били. И для него это нормально. Интересные у них нравы.

Очень холодно - до сих пор, хотя в салоне и тепло, а вместо мокрой куртки дали сухой шерстяной плед. Подъем в сумерках, во время грозы, на высоту никак не ниже 24-этажного дома - это, в общем, не страшно. Втащить наверх при помощи хитрой системы веревок свой собственный вес - тоже мне, задача. Не сложнее, чем забраться на стенку в столичном парке отдыха. Ливень и холод, конечно, усложняют дело, да и опоры нет, но так и конструкция подъемника поудобнее. Вот только звук... звук, от которого перестаешь не слышать, это бы мелочи - видеть веревку и осязать ее. Слепнешь, теряешь все прочие чувства, превращаешься во что-то такое, вибрирующее и неживое, заткнутое всей своей нелепой кучкой костей и суставов прямо в жерло пушки для салютов - и вот тебя выстрелили, и вокруг взрываются бенгальские огни...

- Ага, - говорит Кейс. - Давайте. - И минутой позже: - Слушайте, Щербина, а вы что, правда поняли, почему нам повезло?

- А что тут сложного? - Тот уже водрузил сумку на колени и возится там, булькает чем-то, стараясь не наклонять голову. - Если Доктор Моро и впрямь Доктор Моро, и у него есть за душой какая-то идея, кроме представления о себе как об ученом, то есть вероятность, - шорох, - что он не встретит сопротивления. Если идея достаточно интересна, с ним, наоборот, будут охотно сотрудничать. Это плохо в том смысле, что на мальчика мы рассчитывать не сможем, но хорошо, потому что покалечат его не сразу. Да и... до пароксизма еще месяц-полтора, так? Вот, держите.

Жидкость в банке пахнет химией, сахаром, травками...

- Это что?

- Долго объяснять, с листом оно внутри вас ссориться не станет. - А алкоголь, похоже, вытрясло весь во время бултыхания между небом и землей.

- Надеюсь, по этому пункту вы подумали не хуже, чем по предыдущему, - фыркает Кейс. - Ложитесь отдыхать. С разговорами мы уложились в 10 минут вместо трех часов, типичных для бесед с полицией. Так что теперь я буду читать, а вы морально готовьтесь к долгой работе.

Что в его состоянии - странный и сложный способ себя покалечить, проще записаться на прием к Моро - но это уже добровольное дело или корпоративные нормы, в общем, черт его знает, но никак не забота Кейс. Хочет работать - пусть себе работает.