Порождения ехиднины

Лет двадцать назад на берегу понастроили всякого. Приманивали туристов. Потом опять началась стрельба. Не снесенного старья там - много. А горожане привыкли за эти годы выбираться к морю. Движение постоянное и местные не так внимательны. Там можно. На тех улицах, что простреливаются с холмов, люди предпочитают не селиться. До сих пор. Там тоже можно. Группа там будет видна как на ладони, а вот одному или двоим - хорошо. И коттеджи на плывуне, та же проблема.

Значит, проверяем. Осторожно, неспешно, все три точки по очереди. Внимательно проверяем на малейшие следы присутствия, и если что - теперь можно в очередной раз разбудить Васкеса, чего стесняться, по голосу слышно: человек давит тюфяк в гордом одиночестве, и звать экспертов. Потому что бывшая стоянка - почти такая же полезная находка, как сам сеньор Иностранец. Опытному археологу скажет больше, чем покойному Эскалере - какой-нибудь пойманный шпион.

Но лучше все-таки найти мальчишку, сеньора Иностранца и лежку. Взять всех, повязать на месте, вот тогда и отбить сообщение Васкесу. И вызвать журналистов. И оставить сообщение - кто тут общий благодетель. И посулить все мыслимые прижизненные неприятности тому негодяю, что вздумал клепать на Бригады и их методы. Будем мы там вести переговоры или нет, а делать это удобнее, будучи ангелом в перьях, а не чертом с копытом. И уж точно не разменной монетой.

Деметрио хмыкает.

А Ренн пусть пока сидит под замком. Еды и воды ему хватит, водки - тем более, так что проведет сутки в вынужденном безделье. А то совсем человек заработался, лишних десять монет отстегнуть - уже драма. Отдых, обязательно отдых - и все как рукой снимет.

Доктор К. Камински, ведущий криминолог Полицейского управления Флориды 16 декабря 1886 года, Флореста, Терранова

Вибрация гарнитуры отдается в зубах, что совершенно неудивительно, если ее носитель уперся подбородком тебе в макушку.

Первое осознаваемое ощущение - странный и совершенно непривычный уют. Не тревожная темнота, не раздражающий свет, а теплый темно-красный полумрак фотолаборатории доцифровых времен. Такой абажур ночника - это гениальная идея, это просто великолепная идея. Украсть обязательно. Высыпаешься совершенно непривычным образом. Второе условие уюта воспроизвести несколько сложнее, потому что оно состоит в крупном теплом организме, прикрывающем спину, и вписавшемся, приросшем, как раковина к мускулу моллюска. Стенка дивана и тушка напарника образуют идеальный кокон, оставляя достаточно щелей для дыхания и подавления клаустрофобии.

- Да. Зачем? Что значит "не знаю"? Ладно, хорошо. Спасибо, что сообщил. Все в порядке. Извините... - это уже в адрес Кейс. - Наш поросенок...

Поросенок - это Алваро Васкес, прекрасный подиумной красой юноша, выполняющий неопределенные функции при Сфорца.

- Экипаж разбужен капибарами, - усмехается Кейс.

- Судя по эффектам, стадом капибар, - крупный теплый организм умудряется говорить, практически не двигаясь. - Нет, основные последствия были не здесь. Представьте, нашему молодому человеку позвонил из полицейского участка бывший коллега по Черным Бригадам и сказал, что занимается нашим делом. А его задержали.

- А Васкес? - интересно, что бы я сделала, если бы меня так разбудили...

- Приказал его отпустить и отправил ему портрет Доктора Моро и весь пакет данных на вечер. Молодому человеку показалось, что так правильно.

- Забавно... И ему за это ничего не будет?

Кейс проводит утреннюю инвентаризацию частей тела. Шея не затекла, позвоночник болит умеренно, вот руки - ноют, да еще как, но это спасибо проклятому подъемнику и совершенно минимальным в последний год физическим нагрузкам. Конечности не онемели, голова не болит, давление - ближе к нормальному. Аппетит... присутствует. Феноменально.

- Зависит от последствий. Он же не нарушил никаких правил. Кстати, еще скорее ночь, вы можете спать дальше. Раньше восьми Королева не закончит, даже если в нее за ночь не подкинули дров.

- Да я выспалась. И, представьте, очень хочу есть. Почти как ваша Королева. А что, секретарь вашего Сфорца может принимать такие решения и ничего при этом не нарушить?

Раковина шевелится, готовясь выпустить моллюска наружу. Вряд ли господин Щербина думает о том, где бы взять еды. Если в кабинете обнаружится холодильник, а в холодильнике, скажем, та самая капибара, я не удивлюсь. Поскольку на дворе, кажется, рождественский пост, а капибару некогда зачислили в рыбы, да так постановления и не отменили.

- Он у нас творческий работник с неопределенными полномочиями. Это всех устраивает. Сейчас будет завтрак. Пару минут...

Теплый щит отдаляется, это неприятно - и в то же время радует тем, что его больше нет, а озноб, слабость и гудящая в кончиках пальцев тревога не возвращаются. Хорошо, что это не зависящий от расстояния между телами фактор, а параметр собственного состояния.