Порождения хаоса

– А если кто-то придумает на пике своего существования что-то, что позволит «зациклить» появление жизни вне зависимости от того, какая это вселенная? Если он обуздает сам хаос? Ведь шифрование любой информации идёт через определённые процессы, например, запись на носитель. Но никакие записи не вечны. Если носитель уничтожить, запоминания информации во внешний Мир не произойдёт. Формально закон сохранения информации выполнится – носитель вместе с записью перейдёт в другую форму вещества или вид материи. Но смысловая значимость такого перехода – нулевая. Информация, существующая лишь в нашем сознании, перестанет существовать, так как не будет нигде проявлена. Но если придумать «запись» такую, чтобы шифровать можно было саму реальность, посредством квантовых эффектов? «Закодировав» сам вакуум, мы привнесём в изначально стабильную и симметричную систему изменения, вызвав разбалансировку первичного состояния. В результате этого будут происходить так называемые квантовые флуктуации. Кажущиеся, на первый взгляд, хаотичными, спонтанными, лишёнными какого-либо смысла, они будут заключать в себе всю информацию о построении вселенной, в которой возможно возникновение жизни и разума.

– Но если жизнь и разум существуют, как и квантовые флуктуации, не значит ли это, что всё, существующее на данный момент, было предопределено? А если в одном таких «циклов» разум уже достигал подобного пика развития? Что если он осознал всю глубину законов природы и значения жизни? Понял, что всему этому придёт конец, и не факт, что новый цикл воссоздаст похожие условия для возникновения жизни и разума? И всё, что мы имеем на данный момент, есть последствия одного такого «осознания»?

– В таком случае стоит задуматься о расширении понятий времени и пространства, связанных теорией относительности. Если до Большого взрыва таких понятий в принципе не существовало, очерёдность возникновения вселенных и их влияние друг на друга пусть и через абстрактное «осознание» ставятся под сомнение. Время не может существовать в разрыве от всех вселенных.

– А если мы чего-то не знаем? Что если гибель одной вселенной ещё не сулит гибель информации, заложенной в самой её сути? Что тогда существует за её пределами? Похоже это на обыденную закономерность и стечение законов природы?

– Подожди… Кто-то наблюдает сейчас за нами.

– Наблюдает?

– Да, наблюдает, меняя суть сказанного и сводя его к более понятным для него сведениям.

– Если этот «некто» такая же часть природы, как и мы, что плохого в том, что происходит немного другая форма записи информации и её накопления?

– Стоит сказать ему, что всё, записанное им, всего лишь часть машинального, инстинктивного действия, присущего всему живому, как думаешь?

– Он и так это знает. Теперь.

– На чём мы остановились?

– На том, что можно «закодировать» сам хаос, и что, возможно, само проявление хаоса – уже результат влияния на некогда стабильную систему некоей записи, содержащейся в нём.

– Хаос порождает хаос.

– Как и всё в этом Мире.

– Он продолжает наблюдать?

– Да. Он ещё здесь.

– Пожалуйста, прекрати. У тебя ещё много дел, которые нужно сделать. Более важных, чем «запись» этой информации на свои носители.

– Ставь точку.

– Он поставил?

– Наверное. Будем надеяться, что поставил. Потому что только после точки может начаться новое предложение.

– Новый цикл.

– Новая жизнь.

– Новый хаос.

– Спектральные данные загружены, – молвил безэмоциональный, но мягкий женский голос.

– Спасибо, РК-12. Выведи на экран.

Астрономический исследователь, находящийся на орбитальной станции, получил очередной спектр высокоэнергетического излучения одной из небольших, но нестабильных звёзд, которые относят к красным карликам. Однако изучалась не сама звезда, а её каменистая планета, через которую регулярно и проходили губительные лучи маленького, но смертоносного солнца. Таким образом, исследователь пытался получить информацию о строении планеты, используя свет её звезды.

– Проведи калибровку. Алгоритм А-2.

– Калибровка по алгоритму А-2 завершена.

Замешкавшись, астроном, взглянул на экран перед собой, на котором появился прокалиброванный спектр, взглянул на данные, снятые ранее, чтобы сравнить их.

– Хм, сегодня без пиков в области трёх и девяти… Двенадцать, пятнадцать… Странно.

Пролистав по сенсорному экрану различные утилиты, исследователь вручную внёс некие поправки в алгоритм, по которому происходила калибровка. Сохранив изменения, он вновь попросил компьютер произвести вычисления.

Поломав голову над несостыковками, человек оттолкнулся от пульта, проплыв до противоположной стены, увешанной различной аппаратурой.

– Вас вызывает… Арсений, «Дуга-2».

– Принять звонок.

– Лёня, ты как там? – послышался чуть искажённый помехами задорный голос. – Всё изучаешь кусок породы на Центавра?

– Да, всё ещё, – щёлкнув кое-какими тумблерами, астроном вернулся за рабочее место, вцепившись в элементы пульта руками, чтобы не пролететь дальше, чем нужно.