Порожденная грехом: Часть 2

Мужчина, Константин, прочистил горло.

— Могу я взглянуть на татуировку, которую вы хотите перекрыть?

— Ох, конечно.

Ее еще мало кто видел, и сомневалась, что телохранители увидят ее. Отец проследит, чтобы они ничего не сказали, но иногда лакомые кусочки информации доходят до ушей жен, и тогда делаются все ставки.

— Почему бы вам не охранять двери, стоя к нам спиной? — резко сказал Мэддокс. Они проигнорировали его. Мэддокс подошел к одному из них и впился ему в лицо. — Я должен разбить твою уродливую морду, чтобы ты повернулся и дал дочери своего босса личное пространство?

— Твое слово ничего не значит, — выплюнул мой телохранитель.

Я послала ему язвительный взгляд.

— Повернись.

Оба мужчины, наконец, повернулись, и Мэддокс направился обратно ко мне, выглядя взбешенным.

— Я даже не могу вонзить нож им в горло, не рискуя разозлить твоего отца.

— Это не будет хорошим началом вашего сотрудничества, нет, — сказала я. — Они научатся уважать тебя, когда поймут, какой ты храбрый.

Мэддокс наклонился ближе, встретившись с моим взглядом.

— Черт, я бы умер за твой поцелуй прямо сейчас.

Меня обдало жаром.

— Позже, — пообещала я.

Я расстегнула блузку, не снимая лифчика, и повернулась спиной к мастеру. Когда он сел на табурет позади меня, чтобы осмотреть татуировку, я вздрогнула. Мэддокс наблюдал, скрестив руки. Выражение его лица отражало множество эмоций, на первом плане выступали гнев и чувство вины. Он явно винил себя, и крошечная часть меня тоже.

Я была рада, что не видела лица тату мастера, когда он читал слова на моей спине. Я больше не смотрела на них после той первой ночи.

— Ты можешь это перекрыть? — прошептала я, испугавшись, что он может сказать «нет».

— Это займет несколько сеансов, в зависимости от того, что вы хотите.

— Тебе нужно набить корону, это точно, — сказал Мэддокс.

Я подняла на него глаза и краем глаза заметила, как мастер кивнул.

— Это может сработать. Корона может скрыть оба слова, если же мы выберем корону с широким ободом и глубоким оттенком.

— Корона, — сказала я с улыбкой. — Это будет раздражать многих людей.

— Мы бы этого не хотели, верно? — Мэддокс дерзко усмехнулся.

— Да, корона, — подтвердила я. — Может... может, мы можем оставить слово Витиелло? Как-то вплести его в корону?

— Это может сработать. Но оригинальные слова будут полностью скрыты. Это ужасная работа. Даже первокурсники лучше справляются со свиной кожей.

Я напряглась. Я знала, что он злится из-за уродливой татуировки и не хочет, чтобы я чувствовала себя плохо, но я определенно не была такой толстокожей в этом вопросе, какой хотела бы быть.

— Эй, как насчет того, чтобы думать, прежде чем говорить? — прорычал Мэддокс.

Глаза Константина расширились, и он слегка откинулся назад, настороженно глядя на Мэддокса.

— Я не хотел обидеть.

— Все в порядке, — твердо сказала я, не желая придавать этому больше значения, чем было. — Мы можем начать прямо сейчас?

— Конечно, как только вы выберете дизайн, я смогу начать работу над контурами.

Я выбрала корону с замысловатым рисунком по ободу, чтобы слова могли исчезнуть под ним, красивую корону, которую императрица могла бы надеть на свою коронацию.

Страх прошел сквозь меня, когда мастер взялся за иглу, вспомнив беспомощность и панику прошлого раза. Мои руки вспотели, и я поискала взглядом Мэддокса. Он жестом велел мастеру подождать и присел передо мной на корточки, где я лежала на животе. Он взял мою руку и поцеловал ладонь, его улыбка была ободряющей.

Я кивнула, и Мэддокс подал знак тату мастеру. Я поморщилась, когда игла проткнула мою кожу, но быстро поняла, что это не так больно, как если бы Коди делал мне татуировку. Следующие два часа Мэддокс не сводил с меня глаз, пока не была закончена работа над контуром. Его взгляд приковывал и успокаивал. С ним рядом я пройду через это и стану сильнее.

После того как я договорилась о следующем сеансе, мы вышли из студии бок о бок, но уже не касаясь друг друга. Мне очень хотелось взять его за руку, но я сдержалась. Посмотрев в сторону байка Мэддокса, я отчаянно желала прокатиться с ним. И не только это, я хотела поехать с ним к нему домой, остаться наедине, почувствовать его тело поверх моего, но знала, что еще слишком рано.

Он кивнул с задумчивой улыбкой, словно прочитав мои мысли.

— Позвони мне, когда я снова понадоблюсь тебе, — сказал он, нависнув надо мной, прежде чем прижаться поцелуем к моей щеке.

Я видела по его лицу, что он хотел гораздо большего, но сдерживался, уважая границы, которые я установила и о которых уже начала жалеть.

— Почему бы тебе не зайти и познакомиться с моей мамой и младшим братом? — спросила я, когда Мэддокс уже собирался повернуться обратно к своему байку.

Я проигнорировала испуганные взгляды телохранителей. Это решение, которое я не могла принять. Папа был хозяином в доме и очень заботился о нем. Предварительный мир между ним и Мэддоксом длился всего день, но я отчаянно хотела, чтобы мама и Валерио познакомились с ним. Они не стали бы судить Мэддокса по многолетней вражде.