Порри Гаттер и Каменный Философ

Ошеломленный Порри сидел на земле и пытался понять, что произошло. Судя по всему, метла на полном скаку врезалась в дерево, под каковым и сидел мальчик.

«Где я? – думал он, стараясь сориентироваться на местности. – Куда меня унесло? Что это за дерево?»

Ответ последовал незамедлительно.

– Воры! Грабители! – заверещало сверху. – Опять хотите украсть мои любимые кокосики?!

«Вот повезло! – огорчился Гаттер. – Это же Психованная Пальма!»

Но долго огорчаться ему не дали: сверху уже засвистели «любимые кокосики», которые при удачном (вернее, неудачном) стечении обстоятельств вполне могли проломить голову даже Дублю.

К счастью, Порри заметил отверстие у самых корней Пальмы. Он с трудом протиснулся в него и решил переждать кокосопад в безопасном месте.

Место оказалось не таким уж и безопасным. Как только Гаттер попытался устроиться поудобнее, корень под ногой подломился, земля осыпалась, и Порри рухнул вниз, тщетно пытаясь схватиться за что-нибудь рукою.

Внизу оказалось довольно мягко и тепло. Мальчик потыкал пальцем, пытаясь выяснить, на что это он упал, и не выяснил. Пришлось лезть за палочкой, которая могла хотя бы осветить помещение.

– Слышь, мил человек, – раздался глухой голос прямо из-под Порри, – ты уж извиняй, но ты мне на лицо попой сел. Мне подышать бы!

Гаттер вскочил с извинениями и тут же – судя по характерному звуку – угодил кому-то по животу. Стараясь не двигаться, он взмахнул палочкой и произнес Люминесцентос. Все подземелье залило ровным немигающим светом.

Теперь Порри понял, почему ему было так мягко падать: на дне, плотно прижавшись друг к другу, лежало несколько сотен гномов. Бедняги были раздеты до трусов и выглядели изможденными. Все смотрели на мальчика, но никто не произносил ни слова.

– Здравствуйте, – наконец выдавил из себя Порри, – меня зовут Порри Гаттер.

– Молодой хозяин! – радостно закричал один из гномов и приветственно замахал банкой. – Это я! Далиныч моя фамилия! Может, помнишь?

– Далиныч! Конечно! Мама про вас писала. Как вы?

– Все хорошо, – бодро ответил гном, – вот варенье ваше. Братцы, передайте молодому хозяину его добро.

Порри обратил внимание, что «братцы», передавая банку из рук в руки, провожают ее страдальческим взглядом.

– А что вы тут делаете? – поинтересовался мальчик, когда варенье оказалось у него.

– Живем мы тут, – ответил Далиныч, – помаленьку. Взор гнома был по-прежнему прикован к банке.

– И давно?

– Да уж, почитай, с тринадцатого числа месяца листопада.

– Тринадцатого ноября[142]?! Так вы тут почти полтора месяца?! А что вы тут едите?

Все присутствующие мгновенно стали одного цвета с пунцовым вареньем.

– Эта… – подал голос Далиныч, который невольно стал посредником между Гаттером и гномами. – Маленько варенья из баночки откушали. Но мы отработаем! У нас все записано. Читай, Шишка!

Лысоватый Шишка извлек откуда-то ветхую бумажку:

– «19 листопада. 24 декалитра варенья красного, чужого. 20 листопада. 23 декалитра…»

– Обождите, – перебил его Порри, – так это что, ваша единственная еда?

Гномы промолчали в том смысле, что, дескать, да.

– И вы мне ее вот так просто отдаете?

– Так то ж ваше, – пробасил мускулистый старик, – мы ж не ворюги какие, а честные джобберы. Мы прикинули: ежели хорошо копать, то лет через девяносто девять как раз отработаем все, что откушали.

Порри с изумлением обвел гномов взглядом. Упрямые «джобберы» были готовы умереть, но не взять чужого.

– Так вам же теперь совсем есть нечего будет!

– Ништо, – ответил старик, – как-нибудь.

– Нет, – сказал Порри, – так не пойдет. Во-первых, вот вам банка. Дарю.

– Да мы отработаем! – тихо зашумели гномы.

– Во-вторых, – продолжил мальчик, – я вам прямо сейчас еды наколдую.

Старик поднялся на ноги.

– Вот что, человек хороший, – сказал он, – мы ворованное есть не будем.

– А я воровать и не собираюсь! – ответил Порри. – Как только вернусь, сразу с начальником столовой… Стоп! А чего вы вообще тут сидите? Пошли со мной в Первертс! Там ваши работают, поможете им. Отъедитесь.

Гномы насупились.

– Давайте! – подбодрил их Порри. – А то они такую халтуру гонят, что смотреть страшно.

Многоголосый стон прокатился по подземелью.

– Охти мне! – запричитал старик (как понял мальчик, предводитель). – Безродные бродяги нас, честных джобберов, опозорили-и-и, с глиной смешали-и-и, как теперь в глаза честным людям смотре-е-еть?

Остальные в меру сил подстанывали и с неприятным треском вырывали из шевелюр и бород целые клоки волос.

– Вы что, хотите сказать, что в Первертсе работают не гномы? – спросил изумленный Порри.

– Какие гномы? Как их за гномов принять можно было-то? Это ж вертихлюсты, домовые, не пойми зачем освобожденные! Самозванцы поганые!

Из сбивчивого многоголосого рассказа выяснилось следующее.

Гномы, мобилизованные по всей стране на реконструкцию Первертса, прибыли сюда тринадцатого ноября в товарняке, следовавшем за экспрессом с комиссией из Министерства. Как только они достигли Места, Где Кончается Поезд, и высыпались на травку, со всех сторон налетели озверевшие домовые и отняли у гномов весь инструмент и одежду.