Порт-Артур. Том 1

– Ненадежны они: пуганая ворона, говорят, куста боится, а у страха глаза велики! Им сегодня солоно пришлось на позициях. Наших послать придется. Пошлем в дозор Кошелева с пятью человеками. Он у нас разве только штабс-капитана боится, после того как на него чихнул!

– Не больше твоего, Тимофеич! – из темноты отозвался наводчик и стал подбирать людей для дозора.

– Что-то без нас на Утесе Ведмедь наш делает? – проговорил Блохин, который сидел вместе с Родионовым и Лебедкиным. – Поди скучает и со скуки водку лакает!

– Был бы он сегодня с нами на позиции, вовек бы оттуда не ушел! Пропал бы сам и нас всех погубил! – задумчиво ответил Лебедкин.

– Хорошо, что хоть наш прапорщик не очень боевой, – усмехнулся Родионов.

– Зато не форсит и нас слушает, – заступился Блохин.

– Это он правильно делает: миром да собором до всякого дела дойдешь и все обмозгуешь. Нам бы теперь только потихоньку до Артура добраться! – вздохнул Блохин.

– Надо найти наши полки и к ним пристать, – добавил Родионов.

Через полчаса горнист заиграл поход, и отряд стал собираться. Впереди должен был ехать Заяц на двух парах коров, запряженных в где-то найденную им походную кухню, за ним – санитарные повозки, а дальше стрелки и артиллеристы. Для лучшего надзора за стрелками, которых никто не знал, Звонарев поставил их под команду Блохина и еще четырех артиллеристов.

С японской винтовкой в руках Блохин спешно строил свое войско, покрикивая на стрелков. Он был польщен и смущен своим назначением, впервые за свою жизнь выступая в роли командира.

– Геройский у вас командир! – шутили артиллеристы. – Одно слово Блоха!

– Лебедкин! – позвал Звонарев. – Надо будет взорвать или поджечь вагон со снарядами. Справишься с этим?

– Так точно! Возьму двух человек и мигом оборудую. – И солдат повернул назад к станции.

Не прошло и пяти минут, как огромное пламя высоко взлетело в темноте ночи и страшный грохот потряс воздух, долго еще отдаваясь эхом в спящих сопках.

– Все взорвали, ваше благородие! – доложил вернувшийся Лебедкин.

– Будешь пока в арьергарде со своими людьми нас от японцев прикрывать, а я вперед пойду, чтобы с дороги не сбились в темноте, – распорядился Звонарев.

Отряд уже отошел верст на шесть от Тафаншина, когда впереди неожиданно раздались отдельные ружейные выстрелы, скоро перешедшие в сильнейшую перестрелку. Звонарев остановил свой отряд.

– Что за стрельба, понять не могу! – недоумевал прапорщик.

– Японец нас обошел! – заметили в толпе.

– У тебя, что ли, он между ног пролез, пока ты звезды считал, дурья ты голова! – отозвался Блохин. – На позиции он остался, а сзади нас идут еще стрелковые полки и охотники.

– Чем гадать-то зря, пошлем, ваше благородие, вперед разведку, – посоветовал Родионов.

– Блохин, иди со стрелками вперед! Пройдешь с полверсты, шли гонца с известием, через версту еще, а там и поворачивай обратно, а мы здесь пока переждем, – распорядился Звонарев.

Отобрав человек двадцать стрелков, Блохин ушел с ними в темноту.

Через полчаса гонец от Блохина сообщил, что впереди все спокойно и никого нет.

Следующий гонец сообщил, что с ними повстречались отставшие солдаты Четырнадцатого полка, которые уверяли, что на идущие полки напала японская кавалерия, но была отбита.

– С вами был один Четырнадцатый полк? – спросил Звонарев.

– Вся дивизия, ваше благородие! По тревоге вечером поднялись и пошли скорым маршем прямо на Артур, – доложил стрелок.

Вскоре подошел и сам Блохин.

– Видать, наши стрелки здорового деру дали! – начал он свой доклад. – Повозок всяких на дороге побито да поломано видимо-невидимо, а людей нет!

Послышался быстро приближавшийся конский топот. Солдаты настороженно вскинули винтовки на изготовку.

– Кто идет? – воскликнул Родионов.

– Свои! От поручика Енджеевского к вам высланы, – послышался ответ, и двое верховых, держа третью лошадь за повод, подъехали к отряду.

– Где тут прапорщик будет? – спросил один из них.

Звонарев отозвался.

– За вами поручик лошадь прислали! Просили вас приехать к себе.

– Японцы-то где? – спросило сразу несколько голосов.

– На наших позициях гуляют, костры жгут да пляшут от радости, – ответил охотник.

– А как же кавалерия ихняя в тылу оказалась?

– Какая кавалерия! Просто зря тревогу подняли.

Передав командование Родионову, Звонарев поехал к поручику.

Вскоре они подъехали к группе развесистых деревьев, под которыми был разложен костер. Около него, на бурке, подложив под голову папаху растянулся Стах. Тут же лицом к огню лежало на земле несколько человек стрелков. Над костром кипел большой чайник, и солдаты подбрасывали под него сухие ветки. Поодаль стояли стрелки Блохина, поджидая подхода своего отряда.

Вскоре подошел и остальной отряд.

До девяти часов утра следующего дня охотничья команда Енджеевского и отряд Звонарева оставались на Тафаншинских высотах. Японцы не делали никаких попыток к наступлению, но оставаться тут все же было опасно, так как части дивизии Фока отошли уже верст десять за Нангалин, и, таким образом, арьергард оторвался от дивизии более чем на тридцать верст.