Порт-Артур. Том 1

– Конечно, ваши заработки очень могут повыситься, если вы сумеете достать что-либо секретное или не подлежащее оглашению.

– Но ведь у Стесселя, кроме военных секретов, никаких быть не может! Какая же тут коммерция?

– Юноша вы невинный! Разве война не коммерческое предприятие?

– Первый раз слышу о возможности та, кой постановки вопроса. Война – это проявление рыцарского духа народа.

– За рыцарями-то, мой друг, всегда стоят купцы, – поучительно проговорил Сахаров. – Поэтому, например, вопрос об обороне Артура имеет чисто коммерческий характер. Будет держаться Артур, будут высоко стоить русские ценные бумаги. Падет Артур, сразу упадут и курсы. Биржа – точнейший барометр человеческой жизни.

– Но ее ведь в Артуре нет!

– Зато есть в Шанхае, куда можно сообщать нужные сведения.

– Примите меня в долю! – попросил Гантимуров.

– Это надо заслужить, родной мой! Сперва посмотрим, на что вы годны.

– Я готов и, думаю, годен на все!

– Приятно слушать вас, молодой человек! Вы можете далеко пойти, но можете и навсегда остаться в Артуре, – с расстановкой проговорил Сахаров.

– Что-то мне последнее не улыбается! – поеживаясь, ответил Гантимуров. – Одолжите-ка мне еще сотню, Василий Васильевич.

Распрощавшись с Гантимуровым, Сахаров приказал подать экипаж и, тщательно одевшись, отправился на квартиру начальника штаба Стесселя – полковника Рейса. Денщик выскочил навстречу капитану и доложил, что полковник спит после обеда.

Сахаров хотел было уже уезжать, когда штора на одном из окон поднялась и показалась рослая фигура Рейса. Увидев гостя, он приветливо махнул рукой и пригласил зайти.

– Всегда рад вас видеть у себя, Василий Васильевич, – крепко пожал он руку капитана, – по делу и без всякого дела.

Сахаров поспешил заверить полковника в своей взаимной симпатии, пропел дифирамбы мудрому руководству Стесселя, намекнув при этом, что, конечно, последний этим всецело обязан своему начальнику штаба. Рейс слушал с любезной улыбкой и старался догадаться, что именно привело к нему удачливого градоначальника города Дальнего.

– Как ваше драгоценное здоровье, Виктор Александрович? – справился Сахаров.

– Все никак – не могу привыкнуть к теперешней нашей пище. От конины душу воротит, а говядины или курятины нигде не достанешь. Боюсь, как бы совсем не разболеться от плохого питания.

– Но у Веры Алексеевны, насколько я знаю, еще вдоволь всякой птицы и свиней.

– Дерет она за все безбожные деньги, а это мне, при моем полунищенском окладе, не по карману.

– Я думал, что она вам по знакомству делает скидку.

– Какое там! С живого и мертвого готова семь шкур содрать. До чего же до денег жадна, вы и представить себе не можете!

– Хотя я и не знал, что вы испытывайете затруднения в отношении питания, но все же кое-что захватил с собой. Пошлите вашего денщика взять из экипажа.

– Премного вам благодарен, Василий Васильевич! Вы буквально спасаете меня от преждевременной смерти, – благодарно потряс руку Сахарова полковник, – С, каждым днем с едой становится все хуже, и неизвестно, скоро ли и чем кончится осада Артура.

– Конечно, никто сейчас этого знать не может, но не надо быть пророком, чтобы предсказать, что добром это не кончится, и раз нам предстоит потерпеть поражение, то желательно, чтобы это случилось возможно скорее во избежание лишних жертв.

– К сожалению, соображения гуманности далеко не всегда принимаются во внимание. Что касается вашего Стесселя, то он весьма мало об этом думает.

– В этом отношении женщины всегда бывают гораздо податливее, и, мне думается, Вера Алексеевна отнесется к такой мысли более отзывчиво.

– Вы вполне правы, Василий Васильевич, особенно если это не будет сопряжено для нее с денежным ущербом.

– Какой ущерб! Наоборот, она весьма выиграет на этом деле.

– Не секрет, каким образом?

– Играя, через меня на бирже.

Рейс с уважением посмотрел на своего собеседника.

– Чем скорее мы заключим мир с Японией, тем лучше это будет для России, – продолжал Сахаров.

– К сожалению, мы не можем повлиять на ход этих событий.

– Наоборот, пальма мира лежит у вас в кармане, дорогой Виктор Александрович.

– Каким образом?

– С переходом Артура в руки японцев война будет окончена.

– Этот вопрос будут решать дипломаты, а не мы.

– Без учета положения в Артуре он не может быть решен. От вас же зависит то или иное освещение этого вопроса.

Рейс начал кое-что понимать и кое о чем догадываться.

– Я не говорю, что войну надо прекратить сию минуту! Но надо иметь в виду и это обстоятельство, Пока же позвольте откланяться, дорогой Виктор Александрович, подумайте о нашем разговоре, – проговорил Сахаров, вставая с места.

– Думать тут нечего. Я согласен. Вы даете директивы, я же их, по возможности, провожу в жизнь.

– Итак, все будет в порядке! – усмехнулся Сахаров. – А пока я двинусь на поклон к Вере Алексеевне.

– И весьма разумно сделаете, – одобрил Рейс.

Через четверть часа капитан почтительно прикладывался к пухлой ручке Веры Алексеевны Стессель.

– Ваше поручение мною выполнено, хотя с опозданием! – говорил он, протягивая небольшой сверток.

– Какое поручение? – удивилась генеральша.