Порт-Артур. Том 1

Работы по сооружению сухопутных батарей велись беспрерывно днем и ночью при свете прожекторов как а будни, так и в праздники. В петров день Звонарев с раннего утра уехал на западный участок фронта, расположенный от реки Лунхе и до Голубиной бухты. Особенное значение тут имела гора Высокая, с которой открывался вид на весь Артур и внутренний рейд со стоящей на нем эскадрой. Общее руководство инженерными работами в этом районе было поручено лучшему из инженеров крепости подполковнику Сергею Александровичу Рашевскому. Когда Звонарев подъехал сюда, работа уже кипела полным ходом. Несколько десятков солдат, матросов и китайцев копошились на небольшом участке вершины горы.

Звонарев обратил внимание на то, что китайцы здесь работали с особым увлечением. Они наравне с солдатами и матросами усердно трамбовали бетон, таскали мешки с землей, рыли окопы. Работали они вперемежку с русскими под командой саперных унтер-офицеров. Но в одном месте прапорщик увидел, как группа солдат и матросов внимательно слушала указания еще не старого китайца, объяснявшего, как удобнее и легче бить траншеи в скале.

– Любуетесь на нашего Цзин Яна? – подошел изнемогающий от жары Рашевский. – Это прирожденный инженер. Прекрасно разбирается в технических вопросах, внес много ценных предложений по упрощению и облегчению земляных и бетонных работ. Его отметил сам Роман Исидорович и приказал сделать десятником. Мы опасались, что русские не станут слушаться китайца, но он сумел завоевать авторитет у солдат и матросов.

– Едва ли Стессель согласится, если узнает об этом, как бы он не счел Цзин Яна шпионом, – произнес Звонарев.

– Пока никто из начальства не обратил на это внимания. К тому же Кондратенко лично назначил Цзин Яна десятником по производству скальных работ с окладом в тридцать рублей в месяц.

– Почему в других местах китайцы работают очень неохотно, лениво, а у вас они трудятся с увлечением? – обратил внимание Звонарев.

– Прежде всего я китайцев не обижаю и не, позволяю обижать их. Затем я аккуратно каждую субботу выплачиваю им заработанные деньги, а не даю расписки с правом получения денег с русского правительства по окончании войны с Японией, как это практикуют другие инженеры. И, наконец, китайцы у меня фактически стоят на довольствии наравне с солдатами и матросами.

– Как же это можно! В крепости запасы продовольствия и так весьма ограничены, – удивился прапорщик.

– Русские солдаты и матросы не любят риса, который им полагается на довольствии, и охотно делятся с китайцами. Это их национальная еда. Горсть риса – китаец сыт на полдня. Так и помогают друг другу в работе и в жизни наши русские мужички и рабочие местному населению. Надо прямо сказать – живем с ними в ладу и дружбе.

Вскоре Звонарев вернулся в штаб Кондратенко. Выслушав его доклад о ходе работ на западном участке, генерал задумчиво пощипал бородку и сказал:

– За мое пребывание на передовых позициях работы в Артуре сильно замедлились. Инженеры занялись постройкой блиндажей в городе для себя и для своих друзей. С завтрашнего дня я сам возьмусь за инженеров и заставлю их делать то, что надо, – твердо проговорил генерал, слегка постукивая кулаком по столу.

– Почему за время вашего отсутствия так усердно работали над укреплением центральной ограды, на которой все равно долго не удержишься, а передовые позиции были оставлены без внимания? – спросил Звонарев.

– Фантазия Стесселя, вернее, Фока, ибо Стессель не додумался бы до переброски рабочих, материалов и средств на укрепление центральной ограды. Фок же действует по подсказке Сахарова, у которого всегда и везде на первом плане коммерческие расчеты, – пояснил Кондратенко.

– Какая же тут может быть коммерция?

– Очевидно, кому-то выгодно, чтобы мы занимались не тем, чем нужно.

Прапорщик слушал шагающего по кабинету генерала и не понимал его пассивного отношения к творящимся в Артуре безобразиям. Когда он высказал эту мысль вслух, Кондратенко сразу остановился.

– Такова вся наша государственная система. Артур не составляет исключения, – резко проговорил генерал.

Приход инженер-капитана Зедгенидзе прервал их разговор. Он был одним из ближайших помощников Кондратенко. Писаный красавец по наружности, он отличался необычайной скромностью в отношении женщин. Все свободное время отдавал музыке, которую в шутку называл своей единственной возлюбленной. С прибытием в Артур Кондратенко, еще до начала военных действий, Зедгенидзе сразу стал его верным сподвижником в деле укрепления Артура.

– Какие будут распоряжения вашего превосходительства? – справился, здороваясь, Зедгенидзе.

– Срочно выловить всех воров и взяточников в Артуре! – ответил с усмешкой генерал.

– Это совершенно невозможно, – улыбнулся капитан.

– Я решил немедленно прекратить все работы по укреплению центральной ограды крепости, как бессмысленные, и бросить все силы на западный участок, – проговорил Кондратенко.

– А Стессель?

– Попробую его уговорить. Смирнов со мной согласен.

– Значит, Стессель будет против.

– Злы вы на язык, Михаил Андреевич, – улыбнулся генерал.