Порт-Артур (Том 2)

Прошло несколько дней. В крепости спешно исправляли повреждения и возводили ряд батарей на второй линии обороны - Скалистом кряже и между Орлиными Гнездами. Стессель осторожно объезжал спокойные участки и благодарил солдат за проявленное в боях геройство. В штабах писались победные реляции и составлялись огромные наградные списки. У Веры Алексеевны толпились десятки людей, чающих того или другого ордена.

Генеральша благосклонно принимала подношения и, сообразно с их размерами, испрашивала у мужа подателям награды.

В один, из этих дней в Артур пришла китайская шхуна из Чифу, на которой прибыл с пакетом от Куропаткина переодетый китайцем хорунжий Христофоров.

Прямо из военного порта, куда шхуна была приведена дежурным миноносцем, он направился в штаб Стесселя. Хорунжего принял Рейс, так как Стессель был в отъезде.

- Хорошие ли новости привезли нам? - осведомился полковник.

- Неплохие! Его величество повелел считать с первого мая всему артурскому гарнизону месяц службы за год. Кроме того, назначил генерала Стесселя своим генерал-адъютантом по случаю рождения наследника, а полковника Семенова своим флигель-адъютантом. Затем генералу Стесселю пожалован орден Георгия третьей степени за бой под Цзинджоу, за тот же бой генералу Фоку - золотая сабля с бриллиантами, а Надеину орден Георгия четвертой степени.

Новости быстро облетели Артур. В штаб поспешили все, кто только был свободен от службы. За Стесселем послали двух конных ординарцев.

Как только полученные бумаги были расшифрованы, Рейс тотчас же направился к Вере Алексеевне и ей первой сообщил текст полученных телеграмм. Генеральша сразу расцвела.

- Анатоль - генерал-адъютант, придворный! Вот никогда в жизни не поверила бы этому!

- И напрасно, матушка Вера Алексеевна, - появился в комнате на правах друга дома Никитин. - Я всегда предрекал, что супруг ваш и повелитель будет не токмо генерал-адъютантом, но и генерал-фельдмаршалом! Вот помяните мое слово. Пока пожалуйте, матушка, вашу генерал-адъютантскую ручку, - склонился Никитин, - и примите мои горячие поздравления с царской милостью.

Вера Алексеевна поблагодарила.

- Только насчет Цзинджоу как-то неудобно получается. Ведь в Артуре все знают, что Анатоля там не было, да и потеряли мы там семьдесят орудий. Лучше отдать в приказе "за бои на передовых позициях": суть дела не изменится. Фок и Надеин не будут возражать, и никто ничего не посмеет сказать, - обернулась она к Рейсу. - Как вы думаете, Виктор Александрович?

- Вполне разделяю мнение вашего превосходительства.

Вечером того же дня на квартире у Стесселя состоялось чествование нового генерал-адъютанта и кавалера ордена Георгия третьей степени. Потянулись поздравители. Далеко за полночь шла веселая пирушка.

Однако не все приняли известия о наградах так, как в семье Стесселя.

Узнав о своем награждении, генерал Надеин переполошился.

- Жа што мне дали крешт? - недоуменно шамкал старик. - Я его не жашлужил.

Тут проижошла ошибка. Чарю неверно доложили. Вше это надо выяшнить.

Он поспешно покинул свой блиндаж за Скалистым кряжем, где поселился с самого начала тесной блокады, приказал подать себе лошадь и направился к Стесселю.

Появление старика было встречено восторженно. Все знали его строптивый характер и визит к Стесселю расценили как проявление с его стороны уважения и преданности к вновь пожалованному генерал-адъютанту. Вера Алексеевна сама повела его к столу и усадила рядом с собой. Надеин был по-старинному галантен и своим беззубым ртом шамкал витиеватые комплименты хозяйке дома.

- Вас ведь тоже можно поздравить, Митрофан Александрович, с монаршей милостью, - обратилась к нему генеральша.

- Тут проижошла ошибка, верно, моя фамилия шлучайно попала в прикаж.

- То есть как случайно? Мой муж представил вас к награде, и вы ее получили.

- Я не шовершал никаких подвигов, доштойных штоль великой награды. Надо чарю напишать, што получилашь ошибка.

- Быть может, вы считаете, что и Анатоль зря получил свои награды? обиделась генеральша.

- О вашем шупруге ничего шкажать не могу, так как не жнаю, жа что он награжден.

Затем Надеин отозвал Стесселя в сторону и изложил ему свои сомнения.

Генерал долго не мог понять, о чем ему говорят.

- Дали вам крест - радуйтесь и не беспокойте зря священную особу монарха!

- посоветовал он Надеину.

Но старик не унимался.

- Делайте как хотите. Я совершенно не одобряю ваших намерении, но запретить вам писать об этом не могу, - обозлился Стессель.

Наденя поспешил откланяться и отправился к себе.

Вечером того же дня он старательно выводил гусиным пером - стальных не признавал - на толстой пергаментной бумаге: "Всепресветлейший, Державнейший Государь Император, Царь Всемилостивейший..." - и излагал все свои сомнения в связи с получением награды.

Когда послание Надеина было вручено Стесселю, он сердито бросил его Рейсу.

- Положите под сукно, а этому старому дураку сообщите, что отослано с первой почтой в Чифу.

На Залитерную батарею последние новости привез Звонарев. Войдя в блиндаж к Борейко, он громко проговорил:

- Получены телеграммы: Стесселя...