– Обязательно. То самое исключение из правила – чем больше знаешь, тем меньше хочется делиться информацией. И еще, – усмехнулся Штолев, – если для Вити это имеет значение – наша девушка по происхождению еврейка. Прабабку освободили из Освенцима советские солдаты. Но она как-то сумела после этого уехать в Штаты.
– Колька, да ты же самый настоящий сводник, – расхохотался Сахно, подсознательно отметив это его "наша девушка".
– А что? Девчонка красивая, образованная. Чем Виктору не пара?
– Ну, это не нам решать. Сами разберутся. Хотя для нашей команды это действительно было бы неплохо. Ты-то сам как? После развода так и пробавляешься случайными связями?
– Ну, где же я такую красивую и умную, как твоя Наташка, найду? – тоже расхохотался Коля.
– Раскатал губу. Таких больше нет! – в веселых сейчас глазах Александра Юрьевича явно светились гордость и довольство женой. А может быть, редкое в наше время счастье?
– Товарищ майор, разрешите обратиться?
Андрей повернул голову от компьютера на голос, радушно улыбнулся и кивнул головой:
– Давай, Коля. Ты чего вдруг так официально?
Старший лейтенант Говорухин немного расслабился и, уже не спрашивая, пододвинул стул, сел и протянул руку.
– Федотов достал. Все ему по уставу делай.
Андрей понимающе хмыкнул, крепко пожимая руку Николая.
– Ну, что у тебя?
– Да понимаешь, нестыковки какие-то. Занимался по приказу все того же Федотова выкопанным куском связного кабеля под Екатеринбургом – местные идиоты трактором вытянули и на медь почти четыреста метров сдали. Пришлось поднимать старые еще бумажные документы в архиве – делопроизводство в нашем управлении, как ты прекрасно знаешь, давно ведь уже ведется только электронное – и вот тут-то появились какие-то странные неувязки. Есть несколько схем, в которых числятся проложенные кабели к пустым точкам. Я проверил – планировали создать там бункера, но не построили. Хотя с моей точки зрения места очень перспективные. Во всяком случае, в нашей информ-базе их нет. Но ведь линии связи обычно прокладывали уже после строительства противоатомных бункеров? Может, опечатка, может, ошиблись при сканировании. Мне-то по барабану, но это же вроде как твоя епархия? Если что-то потом при проверке не срастется…
Андрей задумался. Даже у оперативников были дополнительные обязанности. Работа с документами в ФСБ – ввек бы их не видеть. Контроль за соблюдением секретности расположения законсервированных противоатомных бункеров действительно, в том числе, лежал на его отделе. Кто-то напутал, а ему потом отдуваться? Ох, как не вовремя! Сейчас столько работы…
– Николай, пожалуйста, скинь мне все, на что случайно нарвался, – майор голосом подчеркнул последние два слова, – по внутренней сетке. Будет время – разберусь. И не фиксируй пока в своих докладных. Сейчас совершенно нет времени с этим разбираться. Текучку раскидаю – обязательно займусь.
– Как она?
– Да вроде лучше, – Виктор, не отрывая трубки от уха, кинул взгляд на сидящую за соседним столом Сару. Девушка относительно равнодушно просматривала последние новости в интернете, – уже могу хотя бы на пять минут отойти в места не столь отдаленные. Плачет поменьше. Кушает хорошо. В бассейне, который вы организовали на нижнем этаже, много времени с заметным удовольствием проводит.
– Наташа после вчерашнего осмотра сказала, что физически девушка абсолютно здорова, – сообщил Сахно.
– Я знаю. Она же при мне обследовала Сару.
– К питанию претензий нет?
– Издеваешься?
Все горячие блюда доставлялись в подогреваемых судках из ресторана фирмы в отдел, а оттуда через портал прямо на стол бункера.
– Пытаюсь как-то скрасить твое вынужденное затворничество с американкой, – улыбнулся Александр Юрьевич, – ладно, появятся какие-либо особые требования – сразу звони. Сделаем.
– Обязательно сообщу. В первую очередь достань-ка нам птичье молоко. Все остальное уже есть в наличии, – съязвил Гольдштейн, перед тем как разорвать связь. Он положил телефон и повернулся к Саре. Она заметила его взгляд и как-то нерешительно, но улыбнулась. Да, в последние дни девушка даже стала иногда улыбаться.