Портальных Дел Мастер

Батя тем временем уже пересёк двойную сплошную и по пустой ночной дороге скрылся во дворах. Однако морозный ветер до сих пор доносил до нас его смех.

— Здравствуйте! — крикнул я ещё издалека.

— А⁉ — вытаращился на меня охранник, а затем начал махать руками. — Ну ты видел⁉ Видел⁉

— Да-да, я всё видел. Вот, — я протянул ему деньги. — Тут двенадцать тысяч за морозилку. А вот тут, — я наскоро записал на бумажке адрес, — утром вы найдёте ваш паровоз. Надеюсь, без обид?

— А? — мужик стоял с отлетевшими от глаз бровями и раскрытым ртом, и искренне не понимал, что происходит. В одной руке у него была пачка денег, а в другой бумажка. — А-а-а? — повторил он.

— Ну вот и хорошо, — я по-доброму улыбнулся. — Ещё раз прошу прощения за беспокойство.

И мы с Ходоровым оставили его одного. И вновь наш путь снова лежал на Станционную.

— О! — вскрикнул вдруг Костян и защёлкал пальцами, дескать, на него снизошло какое-то внезапное озарение.

— Да-да-да, — кивнул я. — Труп Шаховского прекрасно влезет в ларь…

Глава 13 Про тотемных зверей

Не знаю, можно ли сказать про деньги Шаховского: «Легко пришли, легко ушли», — но всё получилось действительно удачно.

Я попросил Костю молчать о том, что мы заплатили охраннику за морозилку. Пускай Роман Романович насладится моментом триумфа и почувствует себя добытчиком. Ну а тем более, что впереди его ждут и другие потрясения. Например, зять в ванной.

— Ярик! — крикнул батя, завидев меня ещё издалека. — Почему трубки не берёте⁉

— Не заметил, как телефон разрядился, — ответил я на отшибись и пожал плечами.

— У всех разом разрядился, что ли? — родитель чуть похмурился для проформы, но потом махнул рукой и похлопал морозильник по коробу, будто бы племенную кобылицу по крупу. — Смотри, Ярик! Смотри, чего батя нашёл!

— Очень красивый морозильник, — похвалил его Костян. — Вы молодец.

Следующий час прошёл в праведных трудах. Для начала мы отцепили ларь и отогнали паровозик на стоянку возле хоккейной коробочки, — именно этот адрес я указал на бумажке, которую вручил охраннику парка.

Затем мы подумали, как лучше всего поднять морозильник наверх. Физические нагрузки — это прекрасно, но тащить эту дуру на руках по ступеням все семь этажей совсем не хотелось. Поэтому первой ходкой мы отвезли на лифте стеклянные створки и лотки, а затем вернулись за самим коробом.

Жаловаться не буду, здесь нам повезло.

Если поставить короб на попа, то он просто идеально вмещался в лифт. Вот только никому из нас не хватало места, чтобы поехать вместе с ним, да и рука до кнопок не дотягивалась. Технически, можно было бы просто дождаться, когда лифт закроется, а затем вызвать его с нужного этажа, но… к этому моменту я уже вошёл в режим портальщика.

Тыкать на всякие кнопки через порталы — одно удовольствие.

Тык-тык.

Батя не заметил ничего странного и потопал вверх по лестнице, ну а мы вслед за ним.

— Кхм-кхм, — я поравнялся с родителем; настала пора его морально подготовить. — Отец, я хотел бы поговорить с тобой о Соне и её муже.

— Давай поговорим, — кивнул тот.

— Мне вся эта история очень не нравится, если честно.

— Так и мне тоже, — кажется, батя не видел смысла в подобных разговорах; слишком уж всё очевидно.

— Как по мне, такое оскорбление нельзя спускать. Как думаешь?

— Нельзя, конечно.

— И что бы ты сделал, если бы Сонькин муж заявился к нам в дом?

— Я? — батя всерьёз задумался и в этой своей задумчивости молча прошёл половину лестничного пролёта. — Слушай, Ярик, ну давай честно. Вряд ли я что-то смогу сделать магу, да ещё и аристократу. Но я бы обязательно попытался задушить эту сволочь, — батя жестами показал, как именно собирается душить Шаховского. — Клянусь, попытался бы. Убил бы гадину собственными руками!

— Во-о-о-от, — протянул я. — То есть это нормальная реакция разгневанного родственника?

— Ну конечно!

— В таком случае у меня для тебя сюрприз…

Честно говоря, я затруднялся предугадать реакцию моего родителя на труп в ванной. В итоге всё прошло несколько сумбурно, но… нормально.

Настолько нормально, насколько это вообще возможно в такой ситуации.

Да, сперва он испугался и даже пометался по квартире, но успокоился очень быстро. Сначала стал юморить, — видимо, сработала защитная реакция, — ну а затем вдруг принялся накидывать такие идеи, что у меня опять появились вопросы насчёт его прошлого.

У меня даже сложилось впечатление, что избавляться от тел было его маленьким хобби.

— Здесь чем наглее — тем лучше, — сказал батя со всей серьёзностью. — Выкинем его из окна, а полицейским скажем, что он пришёл извиняться перед Соней. Пришёл, дверь нам сломал, истерику устроил, а когда та его послала, стал шантажировать самоубийством, полез на подоконник, оступился и вот.

— А что⁉ Нормально! — поддержал Лёха, напяливая кухонные прихватки.

— Нет! — мозг Романа Романовича набирал обороты. — На станцию вчера приехал цирк. Обольём его водкой, проберёмся в шатры и кинем в клетку к тиграм!

— А водкой-то зачем обливать?

— Ну как? Как будто бы он пьяный был.

— Тоже вариант!