— А я… Я куплю… Куплю тебе настоящий шнурок для звонка! — придумал-таки достойный ответ Фалалей.
— А я напишу про тебя песню! — вставила словцо Феля, смотря на моего друга влюбленными глазами (однако!) и приглаживая зеленую половину головы.
Мне стало скучно, я поднялась (мое место тут же заняла пианистка, успев поставить подножки другим охотникам за Пашиной джинсовкой раньше, чем они собрались так же поступить с ней и остальными) и отправилась гулять по берегу одна.
Несмотря на то, что дождь прекратился, в небе сгустились громадные черные тучи, напомнив мне о прогнозе погоды: обещали среднего балла ураган. Хотя синоптики врут, как… синоптики.
Вдалеке плыл куда-то по своим важным делам большой неторопливый корабль. Я шла вперед, обходя большие валуны и думая о своем. На мелководье копошились забавные коричневато-серые утки. Одна из них осмелилась выйти из воды и дружелюбно на меня посмотрела. Я присела и осторожно, боясь спугнуть птицу, протянула к ней ладонь. Утка сделала шаг в сторону, однако посмотрела прямо на меня робким взглядом, как бы советуя мне предпринять еще одну попытку.
— Не бойся, маленькая. Я тебя просто потрогаю, — успокаивала я птицу нежным голосом, пе-ремещаясь ближе и снова протягивая руку. Сперва показалось, что утка дозрела до контакта с гомо сапиенс, она стала даже протягивать к моей ладони голову вместе с шеей, но потом вдруг резко отпрянула, испугавшись чего-то, и быстро отбежала в сторону.
— Вот дура, — сказали за спиной. — Я бы от вас не убежал.
Я обернулась, все еще сидя на согнутых коленях.
— Просто вы ее напугали своим приходом. Почему вы за мной всюду следуете?
— Я ли один? — спросил Александров. Явный намек на Пашу.
— С ним мы дружим очень давно, — ответила я, не конкретизируя личное местоимение. И так было понятно, о ком речь. — А вас я знаю второй день. И знаю ли?
— Не прочь с вами познакомиться получше, — широко заулыбался негр.
— Что вы хотите…
— Нет-нет! — испугался парень. — Неправильно поняли. Ничего неприличного я не имел в виду. — Кеша присел рядом. — Знаете, Юлия, сначала я решил, что вы с ним пара, и уже хотел отстать, но потом я понял, что вы друг другу не подходите и потому не можете быть парой просто по определению.
— Это еще почему?
— Я сам долго не мог понять, — вздохнул молодой мужчина с темной кожей. Присмотревшись к нему, я отчего-то подумала, что среди своих он, должно быть, красавчиком считается. А я вот не знала, что и думать. Нестандартные у них лица. Что поделать — на экзотику меня никогда не тянуло. — Вижу, что-то в вас обоих не то, но не могу понять, что же мне не нравится, — продолжал тем временем Кеша. — И вот всего пару минут назад, когда вы сидели рядом на этой джинсовке, а я вас двоих разглядывал, то понял-таки, почему вы друг другу решительно не подходите.
— Ну? — поторопила я, так как меня почему-то эта галиматья весьма заинтересовала. С одного бока, все понятно, парень подбивает под меня, неясно чем ему приглянувшуюся, клинья, и очень последовательна в этом случае данная тактика — убедить, что тот, с кем дама на тепе-решний момент, ее недостоин. Затем пойдет рассказ о том, какой же он крутой и известный баскетболист, сколько же бабок он имеет, и это должно вывести меня на мысль, что стоит поменять одного парня — неподходящего, на другого — подходящего. Такие мысли, как мне казалось, витали у него в голове, и я бы перестала с ним разговаривать в тот же миг, когда это поняла, если бы не одно обстоятельство: помимо вышеизложенного, в моих мозгах застряло кое-что еще. Как я уже говорила, парень был нестандартен, а стало быть, такое стандартное поведение во время «подбивания клиньев» для него не может быть типичным. Либо это меня насторожило, либо просто взыграло любопытство, короче, я решила сначала его выслушать, а потом уже послать в… Африку.
И тут он ошеломил меня не по-детски.
— Преобладание контрастности над дуальностью, вот что никогда не позволит вам быть вместе, — именно это, представьте себе, он сказал.
— Чего-чего? — вылупилась я, только он собрался пояснить заумную фразу, как со стороны банкета донесся такой душераздирающий шаманский вопль, перешедший в конце в нечто, сильно смахивающее на кваканье, что я подпрыгнула и замотала котелком вправо-влево. — Вы это слышали? Там что-то случилось!
Негр, однако, оставался равнодушен к воплю.
— Нет, там ничего не случилось. Это Орлиный Глаз. Он, когда выпьет, радует собутыльников фольклорными песнями. Садитесь, все в порядке. — Кеша похлопал возле себя ладонью, приглашая присесть.
Я послушалась.
— Так что вы там такое непонятное говорили?
— Непонятное? Действительно, я говорил, что
— Нет, а до этого вы что сказали?
— Что контрастность превалирует над дуальностью. И нечего удивляться, негры тоже попадаются образованные.
— Вы все время пытаетесь меня смутить.
— Извини, Юль, привычка, — легко перешел на «ты» незаурядный собеседник. — Итак, хочешь пояснений?
— Да, наверно.