Портрет блондинки в голубом (СИ)

- Да ну тебя! – в сердцах отмахнулся следователь, - У тебя навязчивая идея какая-то. Я думаю, что Россомахин вообще никакого отношения ни к Бурхасону, ни к портрету твоей Марго не имел.

- Ага! То-то его шлепнули!

- Можно подумать у нас теперь шлепают только тех, кто как-то связан с Бурхасоном или Ляпиным, - проворчал Кутепов.

Однако было видно, что версия трагических совпадений на Петровке уже не прокатила. Видимо, начальство заставляет его разрабатывать все три убийства в одном флаконе.

- И ведь черт бы его взял! – в сердцах воскликнул он, махнул рукой и пошел назад в гостиную.

- Взял уже, - буркнул Петр и потащился за ним следом.

В комнате, сидя на корточках один оперативник описывал место происшествия под диктовку другого.

- … на лицо следы проводимого в квартире обыска. Вещи раскиданы по полу… - монотонно бубнил он.

Тот, который писал, приостановился, глянул на диктовавшего и задумчиво вопросил:

- Коль, а «по полу» слитно пишется или раздельно?

- Иди ты на хрен! – так же монотонно ответил ему коллега, - Не все ли тебе равно?

- Нет, ну ты подумай только! – продолжил возмущаться Кутепов, - Ведь стоило мне надавить на этого Россомахина, вот хоть чуть-чуть, он бы раскололся! Может быть, жив остался.

- Если бы, да кабы, - пожал плечами Петр, - Откуда тебе было знать, что у него есть информация, за которую его убить хотят. Интересно, что он знал…

- Вот и я о том же… - следователь вздохнул.

- Ух, ты блин! - раздалось из другой комнаты, которая, по всей видимости, была чем-то средним между спальней и кабинетом.

Все, включая Бочкина, ринулись на удивленный голос. Только те двое, которые с грамматическими ошибками описывали место происшествия, продолжили свое дотошное занятие, не обратив никакого внимания ни на восклицание, ни на всеобщее оживление.

В кабинете-спальне у большого шкафа-купе с раздвижными дверями, инкрустированными под циновку, стоял один из оперативников. В вытянутой руке он держал картину без рамы, размером около метра на полтора.

- Да тут прямо художественная галерея! – ошарашено продолжил он, увидав нахлынувшую толпу зрителей, - Я эту картину еще со школы помню. «Мишка косолапый» называется.

Кутепов подошел к нему и взял из рук полотно.

- Сам ты мишка косолапый! – передразнил он и нахмурился, - Это же Поленов. «Утро в лесу».

- А это что за хрень? – оперативник вытянул из шкафа другое полотно, развернул и причмокнул, - Это точно не Поленов.

Петр тоже подошел к ним.

- Это Дали. Только он писал слонов с комариными ногами.

- Во всяком случае, теперь понятно, за что его грохнули, - со знанием дела изрек оперативник, - Хранить такие картины в спальне…

- Ты в своем уме?! – окрысился на него Кутепов, - Это же копии! Настоящий Поленов висит в Третьяковке. А Дали… да точно тоже где-нибудь висит. А вообще, пусть с этим барахлом эксперты занимаются, - тут он обернулся к детективу, - Кстати, Россомахин меня спрашивал, что причитается художникам, подделывающим шедевры.

- Ясно что, - пожал плечами тот, - Хорошие гонорары. Если есть покупатели, значит, они платят. Не было бы спроса, никто бы ничего не подделывал.

- Это я к тому сказал, что Рассомахин имел целый штат таких художников. И рынок сбыта. Он сам обмолвился. И мне, почему-то кажется, что убили его совсем не за подделки.

- Пустите меня! – послышалось из коридора, - Пустите! Какое вы имеете право. Это моя квартира!

В спальню решительно шагнула женщина средних лет. Она не была привлекательной, скорее наоборот. Кроме того, собиралась она явно в спешке, а потому выглядела неряшливо и даже странно, если учитывать, что одна ее туфля была черной, а другая коричневой. Сумка, которую она держала в руке, так и вообще красной.

- Вы кто? – Кутепов застыл у шкафа с копией картины Дали в руке.

- Я Ирина Викторовна Тропинкина, - она оглядела спальню хозяйским взглядом и потребовала, - Поаккуратнее с картинами.

- Я ничего не понимаю, - растерялся следователь, - Какое отношение вы имеете к погибшему Россомахину? И почему столь бесцеремонно мешаете следственным действиям?

- Я же сказала, это моя квартира! – упрямо повторила Ирина Львовна, - Что тут не понятного. Андрей мой брат. Эту квартиру нам оставили родители. Он ее узурпировал, вон даже ремонт сделал. Мне, кстати, ни копейки за нее не дал. Но теперь, она по праву перешла в мое личное владение. Я удовлетворила ваше любопытство?!

- Вы как-то очень быстро узнали об убийстве хозяина квартиры, - глядя на нее с ЧКистким подозрением, предположил Кутепов.

- И что? Мне Варвара Ильинишна позвонила. Соседка снизу. Мы с ней в хороших отношениях, - Ирина Львовна поджала губы и демонстративно села в кресло, стоящее у дверей.

- Ну, хорошо… - сдался Кутепов, - С квартирой вы потом разберетесь. Вы можете что-нибудь по существу сказать? Ну… может вы подозреваете кого-то, или брат о чем-то говорил вам. Или вел себя странно.

Женщина задумалась. За время ее размышлений оперативники успели удовлетворить свое любопытство и вернуться к прерванным делам. В спальне остались лишь она, следователь и Бочкин.