Портрет дамы

— Боюсь, что совершаем ошибку, свойственную новичкам: разрабатываем теорию, не имея фактических данных. Нам нужно сначала побольше узнать об участниках этой драмы. Я начал с того, что собрал некоторые сведения о капитане.

Я не стала расспрашивать учителя, от кого он получил эти сведения, зная, что этим человеком мог оказаться кто угодно: от конюха до члена семьи Сфорца. Я давно знала, что он обладал редким даром с одинаковой легкостью находить общий язык как с простолюдинами, так и со знатью. И независимо от своего положения люди делились с ним своими тайными страхами и рассказывали о пороках. И поскольку я желала сохранить в тайне свое отношение к опасному и притягательному капитану, то сочла за благо не выказывать открыто свой интерес в том, что удалось узнать учителю.

— Его зовут Грегорио, — начал рассказывать Леонардо, — и до недавних пор он был командиром одного из отрядов, ведущих военные действия против врагов Милана. Однако, в отличие от большинства наемников, он не иностранец, а вырос здесь, в замке Сфорца. Очень рано начал военную карьеру, поэтому сейчас занимает высокую должность, несмотря на относительную молодость.

Он сделал паузу, и я приготовилась слушать дальше. Как всегда, учитель меня не разочаровал.

— По слухам, несколько месяцев назад Грегорио был ранен, поэтому вернулся в замок, — продолжил он. — Именно тогда ему удалось получить повышение до капитана гвардии Моро. У него было преимущество перед другими претендентами на эту должность, потому что, кроме умения махать мечом, он обладает еще и умом.

Леонардо нахмурил брови.

— Его описывают как человека обаятельного и безжалостного, что является довольно опасным сочетанием, особенно, когда дело касается женщин. И это не считая того, что он весьма хорош собой.

— То есть вы допускаете, что Беланка и он были больше чем просто знакомые? — подсказала я, изо всех сил стараясь не покраснеть при воспоминании о том, насколько капитан хорош собой.

К счастью, Леонардо не заметил моего смущения.

— Без сомнения, эта башня является идеальным местом для свиданий, — согласился он. — За исключением стражи мало кто может подняться на крепостные стены. Башни же охраняются еще сильнее, так как они играют ключевую роль в обороне замка. Чтобы попасть в одну из них, нужно чтобы кто-то из солдат тебя знал — или пригласил.

— Но как вы проникли туда не будучи замеченным? — с любопытством спросила я.

На его лице появилась лукавая улыбка.

— Ну скажем, как человек, имеющий некоторые познания в архитектуре, я обладаю определенным преимуществом. Мне удалось определить, где находится потайной вход.

Потайной ход! В любое другое время эта новость завладела бы моим воображением, но сейчас я была целиком поглощена расследованием смерти Беланки.

— Так что же я должен теперь делать, учитель? — спросила я. — Если Беланка и Грегорио на самом деле были любовниками, кто-то обязательно должен был что-то заподозрить. Может быть, мне нужно найти тех двух юношей, которые были в церкви на похоронах. Если они оба являлись отвергнутыми поклонниками, наверняка смогут что-нибудь рассказать о капитане.

— Великолепная идея, мой мальчик, — ответил он с одобрением, которое согрело мне душу почти так же сильно, как мысли о капитане. — Но не беспокойся, я не заставлю тебя выполнять всю работу в одиночку.

Он поднялся со скамьи, и я последовала его примеру.

— Со своей стороны, я еще раз переговорю со служанкой Лидией, — продолжил он, направляясь в мастерскую. — Поскольку она знала покойную графиню ди Сасина, вполне возможно, что она может оказаться доверенным лицом ее дочери. Также рискну предположить, что она осведомлена о том, что происходит в окружении Катерины — и о личной жизни Беланки в том числе.

Он замедлил шаг и, вздернув рукав, посмотрел на странный механизм, прикрепленный к правой руке. Наручные часы, как он его называл, — изобретенная им миниатюрная версия больших часов на башне, которые возвышались над главными воротами.

Меня порадовало, что он снова стал носить на руке свое умное изобретение. Во время нашей последней стычки с убийцей графа Феррара эти часы послужили своего рода щитом, спасшим учителя от смертельного удара ножом. Хотя на корпусе по-прежнему были видны повреждения, я слышала тиканье, производимое в результате сложной работы пружинок и шестеренок.

— Почти полдень, — заметил он. — Возвращайся в мастерскую и переоденься в свою обычную одежду, Дино, так как остаток дня тебе придется посвятить работе.

И прежде чем я успела расстроиться, он добавил:

— Но до того зала, где мы работаем над фреской, довольно далеко. Возможно, по пути у тебя получится узнать имена тех молодых людей. В этом случае, попытайся найти их и завязать знакомство. Потом расскажешь мне, что ты узнал.

— Понимаю, учитель.

И в самом деле, если мне не удастся справиться с этой задачей самой, я всегда могу явиться с повинной к Марселе. Она наверняка знает, кто они. Правда, неизвестно, захочет ли она рассказать об этом мне. Без сомнения, всё будет зависеть от того, насколько я смогу задобрить ее.