Портрет художника в юности

Может быть, этот жаркий весенний город, этот парк с анахроническим монументом - лучшее место для воспоминаний о временах минувших, ибо так же точно опадала тогда керамическая облицовка с высотного здания Университета, и администрация, пойдя на значительный расход, установила по периметру небоскреба широкую металлическую сетку, в которой действительно можно было увидать несколько отвалившихся в разное время плиток. В этом выпавшем из течения времен городе, как и в те времена, развернуты на зданиях алые транспаранты, призывающие новыми трудовыми успехами встретить надвигающийся всенародный праздник - выборы президента, когда девяносто девять процентов населения радостно явится к избирательным урнам (где, как уверяют укрывшиеся в Москве оппозиционеры, в тот день будут отпускать сахар и муку по государственной цене, по два килограмма в одни руки). Что помешает избирателям, получив муку и сахар, проголосовать против, неизвестно, но, по достоверным прогнозам, за президента отдаст свои голоса ровнехонько девяносто девять и пятьдесят одна сотая процента этих счастливцев. Я вспоминаю свои первые выборы: актовый зал моей бывшей школы, убранный красными полотнищами, принарядившуюся маму с лицом оживленным, но как бы и растерянным, как бывает у хозяйки дома, когда задуманный праздник не слишком удается. Нам выдали напечатанные на оберточной бумаге бюллетени; мама бросила и свой, и отцовский в обтянутую кумачом урну, а я, дабы полностью использовать дарованное Конституцией право, удалился с полученной бумажкой в кабинку для голосования, и задернул за собой штору того же густо-алого цвета, но с глубиной, свойственной одному только бархату. Почему-то в нашем Богом забытом районе баллотировался отец Коли Некрасова - и некоторое время я всерьез размышлял, не вычеркнуть ли мне из бюллетеня эту единственную фамилию, но затем, вздохнув, вышел из кабинки и опустил сложенный вчетверо бюллетень в урну в первозданном виде. Выполнившие гражданский долг избиратели покорно стояли у буфета в небольшой очереди за бутербродами с копченой колбасой. Некоторое чувство унижения преследовало меня весь остаток дня, и на следующее утро в лаборатории я спросил у гордого доцента Пешкина, что делает в таких случаях он. Как и следовало ожидать, на выборы Михаил Юрьевич не ходил никогда. За несколько дней до всенародного праздника он брал на избирательном участке справку, снабженную лиловым штампом и дававшую ему право голосовать в том городе, куда он как бы отправлялся в командировку в самый день выборов. Открепительный талон, смеялся Михаил Юрьевич, и никаких неприятностей с тайной полицией, которая, как уверяли, брала на заметку всех граждан, уклонявшихся от исполнения своей почетной обязанности.