Портрет обнаженной

– Еще раз добрый день! – поприветствовал я всех собравшихся. – Сегодня мы проведем следственно-оперативное мероприятие под названием «Реконструкция событий, произошедших 7 ноября этого года в квартире Луизы Каретиной». Вести реконструкцию буду я, заместитель начальника уголовного розыска Кировского РОВД Андрей Николаевич Лаптев. На реконструкции присутствуют начальник уголовного розыска Центрального РОВД товарищ Садыков, следователь городской прокуратуры Меринов, оперативные сотрудники городского УВД и районных отделов милиции, понятые, эксперт-криминалист и мой помощник, оперуполномоченный Горбунов. По ходу реконструкции к нам будут присоединяться другие участники, а пока позвольте представить вам эту симпатичную девушку. Ее зовут Марина. Она – сотрудник милиции. Больше вам про нее знать ничего не надо. Марина будет изображать Луизу. Цель нашего мероприятия – выяснить, кто же из вас, семерых, является убийцей гражданки Луизы Каретиной.

– Так убийца среди нас? – не удержался от вопроса Веселов.

– Естественно, – как с чем-то само собой разумеющимся согласился я.

– Понятненько…

– Мы… это… – выступил вперед Чистяков.

Я, подняв руку вверх, потребовал внимания и продолжил вводную часть реконструкции:

– Перед началом мероприятия я предлагаю лицу, совершившему преступление, признаться в содеянном. Желающих нет? Тогда начнем. Проходите в квадрат, где стоят табуретки. Кожаный мат на полу – это стол. Рассаживайтесь за столом так, как вы сидели 7 ноября.

– Марина, вам сюда, – показала на табурет рядом с собой Шершнева.

– Начнем! – объявил я, когда «гости» расселись по местам. – Чтобы нам не ходить по опилкам и раньше времени не нарушать планировку квартиры, давайте восстановим порядок прибытия гостей на праздник. С кого начнем?

– Первая пришла я, – подняла руку Шершнева. – Потом Кутикова…

– Стоп! – перебил я свидетельницу. – Во время реконструкции не надо действовать за другого человека. Каждый повторяет только те действия, которые совершал сам. Это всем понятно? Единственный человек, кто будет следовать вашим указаниям, – это Марина.

Марина-Луиза, одетая в спортивный костюм, встала, слегка поклонилась гостям.

«Черт возьми, пьеса начала работать с первых минут! – поразился я. – Марина импровизирует. Я не учил ее вставать за столом. Посмотрим, что дальше будет».

– Потом пришла я, – подняла руку Кутикова.

…Вчера, поздно вечером, я приехал к Кутиковым. Родители Светланы, поняв, что происходит что-то очень серьезное, ушли к соседям, оставив меня с дочерью вдвоем.

– Запомни, – сказал я. – Если ты завтра с честью выдержишь все испытания, если не дрогнешь, не заскулишь, когда на тебя выльется ушат грязи, то я прощу тебе и бабушку, и наркотики. Если начнешь выворачиваться или пожалеешь кого-то, то я пущу в дело шприц, который мы нашли в квартире Каретиной. В шприце остались микроскопические следы морфия. Года на три женской колонии тебе хватит.

– Я все выдержу, – заверила Кутикова.

…Следователь, занявший место у «входа» в «квартиру», начал заполнять протокол следственного действия, в юридической практике имеющий несколько названий. Меринов озаглавил его «Протокол проверки показаний свидетелей на месте совершения преступления». Пока следователь делал пометки, гости, поднимая руку, называли свою очередность прихода в квартиру Луизы.

Закончив с явкой гостей, я продолжил действие. По моему знаку в комнату Луизы занесли табурет.

– Это тумбочка у кровати Луизы, – пояснил я. – В нужный момент тумбочка вступит в действие. А пока послушаем хозяйку. Напоминаю вам, что наша «Луиза» не самостоятельный субъект реконструкции. Любой из вас может уточнить ее действия. И еще! – В тишине спортзала моя обрывистая короткая фраза хлестнула, как ковбойский бич. – Не заставляйте меня подгонять вас. Будьте инициативнее, не пропускайте мелочей. Запомните: убийца – один из вас, и он приложит все усилия, чтобы переложить свою вину на другого. Продолжим!

Марина встала. Я подал ей раскрытую книгу. Она, не глядя на гостей, начала читать:

– «Редко приходилось деду Щукарю встречать более внимательных слушателей. Около тридцати человек сидело вокруг костра…»

– Прошу прощения! – поднял руку Андрей Чистяков. – Давайте речь «Луизы» сократим. «Поднятая целина», конечно, классное произведение, но такое же скучное, как монолог Каретиной о новой студии.

– Браво! – похвалил я тезку. – Начало положено. Активнее будьте, товарищи, активнее! Чем закончилось выступление Каретиной?

Гости потупились и все, как один, начали рассматривать пол под ногами.

– Нет, так дело не пойдет, – миролюбиво сказал я. – Что вы сидите, понурив головы, как провинившиеся ученики? Забыли, что было дальше? Я напомню. Марина, садись, отдай книгу и сделай вот такой жест рукой. Друзья мои, все смотрим на Марину! Она показала, что нудятина про новую студию закончена и настало время повеселиться. Кто у нас вступает в действие?

Я подошел к «столу», с улыбкой осмотрел гостей, потом вмиг посерьезнел и рявкнул:

– Чистякова, мне тебя за язык тянуть, что ли? Что было дальше?

– Я… я… это… – замялась девушка.