Портрет предателя (СИ)

Он повязал вокруг плеча Себастьяна снятую с тела стражника желтую ленточку.

— Надень его шлем! — велел он.

Юноша натянул на голову барбют, который скрыл его лицо с боков, оставляя открытыми лишь глаза, и узкую полоску для носа и рта.

— Возьми с собой оружие и деньги, — приказал хейдеронец. — Сейчас мы уйдем из дворца. Если нам кто-то встретится по пути, говорить буду я, а вы будете молчать. Понятно?

— Понятно, — буркнул Себастьян.

— По сторонам не глазеть, ни на что не реагировать. Просто идете за мной и молчите!

— Хорошо, — пискнула Доминика.

— Да поможет нам Ньорун! — выдохнул Зигурд и распахнул дверь.

Они вышли в тускло освещенный коридор.

— За мной! — скомандовал хейдеронец и повернул налево.

Себастьян тронул его за локоть.

— Зигурд, мы можем уйти через потайной ход, — предложил он. — Нужно пройти через кухню, и…

— Нет, — перебил наемник.

— Почему?

— Там засада.

— Да нет же! Об этом проходе никто не знает…

— Знают.

— Но…

— Просто идите за мной!

Себастьян и Доминика недоуменно переглянулись и молча поплелись за ним следом.

Шум, крики и топот становились все отчетливее. Беглецы вышли в длинную тускло освещенную галерею. Доминика с ужасом заметила тянущиеся по паркету алые разводы, а в нос ей ударил резкий металлический запах крови.

Вдруг из темной ниши раздался сипящий голос:

— Помогите!

Зигурд поднес фонарь поближе, и в его тусклом свете девушка разглядела зовущего человека. Доминика узнала учителя музыки — господина Мариотти, но, боги, в каком он был состоянии! Он лежал на полу, скорчившись в луже крови, у него был вспорот живот, он прижимал к нему руки, пытаясь удержать вылезшие наружу внутренности, а половина его лица превратилась в кровавое месиво.

Доминика в ужасе зажала рот ладонью, к ее горлу подкатила тошнота. Она спешно отвела глаза от страшного зрелища, с трудом сдерживая рвотные позывы.

— Господин Мариотти! Кто это сделал? — дрожащим голосом спросил Себастьян.

— Они убивают… всех, — просипел несчастный.

— Кто?

— Стражники… — умирающий закашлялся, и из его рта потекла черная кровь. — Добейте меня! Умоляю!

— Х-хорошо…

Юноша достал из-за пояса пистолет, и хотел было застрелить Мариотти, но Зигурд остановил его.

— Погоди! Выстрел может привлечь внимание!

— Но я должен прекратить его мучения! — воскликнул Себастьян.

— Так заколи его шпагой! — буднично пожал плечами наемник.

Доминика с ненавистью взглянула на него. Как можно быть таким равнодушным к чужим страданиям?

Себастьян колебался. Одно дело пустить в человека пулю с расстояния, а совсем другое — зарезать его своими руками. Ему еще никогда не приходилось никого убивать. Зигурд выжидательно смотрел на юношу, скрестив руки на груди. Господин Мариотти протяжно застонал.

— Прошу вас…

Парень решился и выхватил шпагу из ножен. Доминика закрыла лицо руками и отвернулась.

— Простите меня! — Себастьян вонзил острие в грудь умирающего. Тот хрипло вскрикнул, дернулся и затих.

Зигурд наклонился к бездыханному телу, достал у него из нагрудного кармана шелковый носовой платок и швырнул юноше.

— Вытри шпагу!

Тот протер клинок от крови и бросил платок на пол рядом с мертвецом.

— Идем дальше! — велел наемник.

Они отправились в путь. Доминику трясло, и у нее подкашивались ноги. На нее навалился весь ужас происходящего. Господин Мариотти мертв. Выпотрошен и заколот, как свинья. Перед глазами встала его рука, прижатая к животу, и блестящие петли кишок, выпирающие между тонких длинных пальцев, которыми он всего пару часов назад так виртуозно играл на скрипке. От потрясения девушка почти лишилась чувств и начала оседать на пол, но Себастьян подхватил ее под руку и потащил за собой.

Внезапно раздались громкие шаги, и из-за угла показались трое стражников. Они заметили беглецов и двинулись в их сторону. Доминика поплотнее натянула на голову капюшон, а Себастьян потянулся к шпаге.

— Спокойно! — прошептал наемник. — Говорить буду я!

Стражники приблизились и в знак приветствия резко выбросили вверх крепко сжатые кулаки. На их рукавах красовались ярко-желтые повязки, а мундиры были густо заляпаны кровью.

— За Хейдерон! — воскликнул один из них, рыжеволосый конопатый верзила.

Зигурд повторил их жест и ответил:

— Смерть ангалонцам!

Стражники вопросительно уставились на Себастьяна и Доминику. Те нерешительно вскинули кулаки, повторяя приветствие.

— Новенькие? — поинтересовался рыжий.

— Да, — бросил Зигурд. — Просвещаю молодежь, так сказать.

— Ну, удачи тебе! — ответил верзила, и стражники отправились дальше.

Беглецы шли по широкому коридору главного крыла, и их глазам открылась страшная картина развернувшейся здесь бойни. Пол был густо измазан кровью, повсюду лежали скорчившиеся в немыслимых позах тела в окровавленных ночных сорочках или полностью голые. В этой части дворца, похоже, не осталось выживших, а из соседнего крыла, где ночевали знатные гости, доносились пронзительные крики, раскатистые выстрелы и оглушающий звон оружия. Себастьян и Доминика были глубоко потрясены увиденным и находились едва ли не на грани помешательства.