Портрет психопата. Профайлер о серийных убийцах

Героизация, не совсем уместные призывы «понять и простить» извращенного убийцу и попытки оправдать его преступление поведением жертвы (а иногда и жертв) или социальными факторами не ограничиваются только делом Бауманского Отелло.

Такие прецеденты известны и отечественной практике, и зарубежной. Их множество. Поэтому в качестве примера приведу наиболее, на мой взгляд, иллюстративные случаи, так или иначе связанные с моей профессиональной практикой. Названий и чрезмерных подробностей я постараюсь избежать, но и того, что будет описано, достаточно, чтобы правильно идентифицировать события, о которых идет речь. Надеюсь, читатель отнесется с пониманием к такой моей осторожности.

Итак, после массового расстрела учащихся одной из американских школ, случившегося в конце XX века, политики, СМИ, обычные граждане, звезды шоу-бизнеса обсуждают само нападение и нападавших, покончивших с собой. Все пытаются понять, почему так произошло и как этого избежать. Но делают они это публично, пытаясь заработать капитал: кто политический, кто медийный, а кто и вполне финансовый.

В итоге, из-за перенасыщения информационного пространства «оправдательным» контентом и вследствие случайного или преднамеренного создания привлекательного образа «злодея» такая медиадискуссия приводит к тому, что убийцы из негодяев превращаются в идолов, а ужасная кровавая бойня – в «вынужденный шаг», «протест против системы», «защиту от буллинга», «борьбу за права тех, кого обижают, притесняют, травят в школе».

Начинают появляться посты в социальных сетях, где убийцам признаются в любви. Публикуются фильмы, «основанные на реальных событиях», снятые так, что заставляют зрителя проникнуться жалостью к хладнокровным преступникам. На форумах постят картинки убийц в стиле аниме с сердечками и котиками. Встречаются даже иконоподобные рисунки с нимбами.

Через несколько лет эта «субкультура» появляется и в России. Героизация преступников, которая, очевидно, не была первопричиной, но точно способствовала появлению случаев массовых нападений в отечественных школах. И, начавшись с прославления американских убийц, даже породила своих собственных. В социальных сетях в любви признавались и керченскому стрелку, и казанскому, и другим, менее известным.

Описывая эти процессы, я неизбежно становлюсь участником дискуссии о вреде и пользе интернета. Сам по себе интернет не полезен и не вреден. Но вот трансляция и популяризация моделей преступного поведения с помощью современных коммуникационных технологий крайне опасна. Поясню.

В криминологии различают несколько стадий совершения преступления. Я несколько упрощу их описание и критерии. Итак:

1. Обнаружение умысла – момент, когда человек принял решение совершить преступление.

2. Подготовка к реализации умысла – период, когда происходит поиск сил, средств, сообщников и выбор способа совершения преступления.

3. Реализация умысла – собственно совершение преступления (или покушение на совершение, то есть попытка его совершить).

Теперь представьте, что на дворе, скажем, 1998 год, а перед нами некий воображаемый психологически неблагополучный подросток, у которого случился конфликт с одноклассниками. Он понимает, что необходимо как-то реагировать на выпады обидчиков. В этот момент у него появляется умысел на совершение неких действий.

После принятия решения о необходимости реагирования наш подросток переходит на стадию подготовки. Он прикидывает, с помощью чего и, главное, как отомстить обидчикам. И здесь напомню, что на дворе 1998 год, социальных сетей еще нет, поэтому набор возможных моделей реагирования на агрессию со стороны сверстников у школьника относительно невелик: дать сдачи (или оскорбить в ответ), пожаловаться учителю, пожаловаться родителям, пожаловаться старшему брату-боксеру.

Но теперь давайте перенесем его в год 2021-й. Из различных источников, основу которых составляют группы в социальных сетях и каналы в мессенджерах, ему известно, что можно совершить вооруженное нападение. Оно, конечно, будет наказано государством и порицаемо федеральными СМИ и родителями. Но сегодня можно констатировать, что во многих случаях все они имеют гораздо меньший вес, чем многочисленные девичьи признания в любви тем, кто уже совершил массовые убийства в школах. Да и известность эти убийцы приобрели немалую.

В сухом остатке получается, что контент из социальных сетей мог и не сподвигнуть молодого человека на преступление, но если преступный умысел возник, то вариант его реализации наш условный подросток из 2021 года может почерпнуть из постов, картинок и видео. И героизированные убийцы вполне могут «помочь» определиться с выбором.