Портрет с отрезанной головой

На предпоследней остановке высаживались из автобуса и по петляющей в заснеженном лесу тропинке добирались до лыжной базы. Сдавали в гардероб зимние пальто и оставались в лыжных костюмах; тщательно выбирали себе лыжи, примеряли по несколько пар ботинок – очень важно, чтобы были по ноге, впору. Высыпали гурьбой из натопленного нутра деревянного здания базы на улицу, цепляли лыжи к ботинкам, и вот она – безусловная свобода. Вдохнуть полной грудью морозный воздух и – бегом по накатанной лыжне вглубь леса. Ощущение бодрости, всплеск энергии и восторга. Лыжи легко скользят по снежному насту – кажется, что уже летишь над землей. А вокруг… ну, да – сказочная феерия. Деревья в пушистом инее, голубоватые снежные шапки на еловых лапах, снег сверкает на солнце мириадами искр. Рождественская идиллия с цветной открытки, да и только. И морозный лесной воздух, который хочется черпать ложкой, которым дышишь – не надышишься. Мы гуськом бежим друг за другом, нагоняя, отставая, перегоняя лидеров, пихаясь и толкаясь, падая в снег и хватая протянутую руку, чтобы снова подняться на ноги. Хохочем, перекрикиваемся, но никто никого не слышит и не слушает. Общий душевный подъем объединяет и наполняет детской радостью. В город возвращаемся затемно, усталые, довольные, счастливые. Разбредаемся по домам и падаем в кровать. До чего же жить хорошо!..

С середины декабря Юрик стал появляться в нашей компании все реже и реже: начал готовиться к госэкзаменам. Обучавшийся на дневном отделении Сержик, вследствие пропусков занятий, многочисленных хвостов и тотального игнорирования учебного процесса, вообще, едва не вылетел из института. Его студенческая судьба висела на волоске, но, в конечном итоге, ему повезло – удалось перевестись на вечерний факультет. Везение его материализовалось в облике Таши, благодаря титаническим усилиям которой он все-таки остался в институте. Дело в том, что с легкой руки папы-декана она теперь служила преподавателем на кафедре научного коммунизма в том самом строительном институте, где бил баклуши Сержик. Случайность? Безусловно. И счастливая фортуна Сержика. Ибо теперь она вела у него семинары по политэкономии социализма. Всерьез перепугавшись, что его отчислят, она стояла у него над душой, заставляя заниматься, договаривалась с преподавателями о пересдаче экзаменов, увещевала не сдаваться, а потом буквально за руку таскала нерадивого любовника сдавать хвосты. И когда после долгих мытарств Сержика все же оставили в институте, разрешив перевестись на вечерний факультет, наконец, вздохнула свободно.

Наша жизнь была настолько разнообразной, до отказа наполненной событиями и любовью, что в суете дней мы даже не заметили, как наступило 31 декабря. Новый год на носу, а у нас ничего не готово!.. Срочно созваниваемся и решаем, кто чего и сколько съедобного с собой принесет – не вешать же все на Натали. Тем более, это бесполезно: она умеет готовить только яичницу, ну, в самом исключительном случае пожарит картошку.

Будучи человеком ответственным, ровно в двадцать ноль-ноль я уже входила в подъезд Натали. К счастью лифт работал. Оказавшись в прихожей и стряхнув с одежды снег, быстро разделась, прошла на кухню и попросила фартук, чтобы вплотную заняться салатами, селедкой и прочими закусками. «На горячее будет тушеный гусь, мама приготовила!» – крикнула из комнаты Натали, неспешно приводя себя в порядок и наряжаясь к приходу гостей. Бусы, браслеты, серьги, – все яркое и праздничное. И открытое платье в пол.

Таша позвонила в дверь в начале десятого, вся в снегу с ног до головы, похожая на снегурочку в своей модной короткой шубке и пушистой меховой шапке. «Такая метель!» – бодро заявила с порога. Сняла и отряхнула от снега верхнюю одежду, так что под ногами сразу образовались лужицы, которые с ворчанием вытерла Натали. Раздевшись, Таша тотчас потребовала кофе для восстановления сил, ибо добираться по заснеженному городу пришлось пешком: автобусы, троллейбусы и прочий транспорт увязал в сугробах и почти не ходил. Сварили и выпили кофе, потом принялись накрывать на стол, при этом болтая без умолку. Таша артистично и с юмором представляла, как заставляла Сержика учиться, звонила ему домой, проверяя, на месте ли ее нерадивый студент, или уже куда-нибудь слинял. Сама не думала, что могу быть такой стервой, удивлялась она. Стояла у него над душой, пока не спихнул все зачеты и экзамены.

– Кстати, самый последний экзамен, по научному коммунизму, принимала у него лично я, – скромно сказала она.

– Неужели выдержал? – Ехидно поинтересовалась Натали.

– А ты как думаешь? – серьезно сказала я. И мы дружно рассмеялись.

– Между прочим, Юрик тоже все экзамены сдал, – сообщила Натали. – Вчера звонил и обещал явиться – жаждет со всеми увидеться.

– Ну, правильно, – заметила я, – его уже недели три не было.

– Учится человек, занимается, не то, что некоторые, – поучительно сказала Натали. – После зимних каникул примется корпеть над дипломом.