Портреты

– Ты молодец, Клэр. Спасибо, что не поднимаешь шума. Мне кажется, убийца был очень уж спокойный до самого конца. Но на тебя он ужасно злился, правда? Как он противно сказал про женщин, которые вечно хотят отправить его на галеры! Что он имел ввиду?

– Его жена донесла на него в полицию, приписав ему убийство Бэнкрофта.

Кристофер со знанием дела присвистнул.

– Месье Макс был женат? – удивленно спросил Гастон. – А что случилось с женой? Может, он и ее прикончил?

– Гастон, прекрати. Не будь таким кровожадным. Довольно того, что есть. Он с ней разошелся.

– Правильно сделал, – с удовлетворением отметил Хьюго. – Я бы обязательно развелся с женщиной, которая донесла на меня в полицию.

– Он развелся с ней задолго до этого, Хьюго. Это был просто неудачный брак, так что не надо ничего выдумывать.

– Да-а, все-таки хорошо, что вы не успели с ним пожениться, а то ему и с тобой пришлось бы разводиться.

– Да, боюсь, ты прав, – ответила я мрачно.

– А может быть, почти поженились тоже считается?

Мне самой с трудом верилось, что я сижу здесь и обсуждаю подробности своей личной жизни с мальчишками – двумя двенадцатилетними и одним десятилетним.

– Едва ли, но давайте оставим в покое мои взаимоотношения с мистером Лейтоном, если вы не против?

– Конечно, Клэр. А папа был очень суровый, правда?

– По-моему, ваш папа вел себя исключительно умело. Макс был просто в шоке, когда узнал, что Гастон все видел.

– Еще бы. Кокнул мамин лучший хрусталь. Жаль, что ты не видел, Кристофер. Он был похож на привидение. Наверно, у него перед глазами замелькала вся его жизнь, знаешь, говорят, так бывает перед смертью.

– Хьюго, прекрати немедленно. Я больше не могу. Гастон? А ты что такой тихий. Ты расстроился, солнышко?

– Нет, мадемуазель. Но я не все понял и хотел бы кое-что выяснить.

– Что, малыш?

– Во-первых, вы сказали месье, что я сын моей тети. Я спросил у Хьюго, что это за длинное слово, которое вы употребили, и он сказал, оно означает родить ребенка, не выходя замуж.

– О, Господи! – я совершенно забыла, что он слышал и это... – Гастон...

– Не надо волноваться, мадемуазель. Я думаю, что не должен был этого знать, но раз уж я услышал, то хотел бы все выяснить, – он выглядел скорее заинтересованным, чем озабоченным. – Я не против, что Хьюго и Кристофер слышали, – добавил он, заметив, что я с сомнением на них посмотрела. Хьюго и Кристофер помалкивали, но их физиономии просто горели любопытством.

Я сдалась.

– Гастон, это должно было навсегда остаться тайной, и я не хочу, чтобы твои родители огорчились из-за того, что ты узнал. Ты обещаешь не выдавать секрета?

Он молча кивнул.

– Тогда ладно...

Он уперся подбородком в кулачок и не отрывал от меня глаз, пока я рассказывала ему все то, что было известно мне самой.

– ...Вот почему Жозефина увезла тебя в Ниццу, понимаешь, а твои родители отпустили тебя.

– Мне не очень нравится, что злая тетя Жозефина была моей мамой, но я бы хотел встретиться со своим настоящим отцом, месье Эдисоном. Он, наверное, очень добрый, если он столько лет хотел забрать меня у нее.

Я почувствовала себя совершенно беспомощной, услыхав подобное признание.

– Миленький, может быть, когда ты станешь старше, ты попробуешь его разыскать, но сейчас, я думаю, тебе надо сдержать свое слово. Ты же не хочешь обидеть своих родителей, правда?

– Они не мои родители, они мои дядя и тетя, – поправил меня Гастон. – Мне часто хотелось узнать – не приемный ли я... я совсем на них не похож. Теперь я знаю, почему. Но конечно, мадемуазель, я вовсе не хочу обижать их. Они меня вырастили, и я люблю их.

– Умница. – Я обняла его.

– Это ведь тоже часть приключения, правда?

– По-моему, ты верно все понимаешь, малыш. О чем еще ты хотел спросить?

– Месье Макс... он хотел увидеться со мной. Зачем ему это понадобилось?

– Я думаю, он хотел услышать прямо от тебя, что именно ты видел и слышал. Узнать из вторых рук – не совсем то же самое. Возможно, он бы мог воспользоваться твоим свидетельством, чтобы оправдаться. – Мне было странно, до чего спокойно я это произнесла.

– О! Мне что, придется выступать в суде? – Не знаю, Гастон, ей-Богу не знаю.

– Да, думаю, придется. Ну и счастливчик же ты, старина Гастон! – с завистью сказал Кристофер. – Вот бы и мне стать свидетелем убийства...

– Прекрати, Кристофер! Это отвратительно. Вы оба просто несносны!

– Как вы сказали? Не... не, – Гастон с неудовольствием сдался, – ну это слово, мадемуазель?

– Это значит, что их обоих надо отправить в какую-нибудь исправительную школу, Гастон.

– А-аа, а разве они не в такой? Они же и так мерили форму!

Близнецы закатившись от смеха, упали на пол, а Гастон удивленно пожал плечами.

– Я все скажу судье, и все узнают, какой я смелый, мадемуазель. И хотя вам сейчас ужасно грустно, скоро все будет лучше.

– Я надеюсь, малыш. Сегодня самый ужасный день в моей жизни. Знаешь, мне даже почему-то захотелось закурить.

– Радуйся, что не куришь, Клэр, – сказал Хьюго важно. – Знаешь, я видел в лаборатории легкие курильщика в колбе, они такие жуткие, черные и...