Портреты гомеопатических препаратов, ( часть 2)

Или бывает, что такие пациенты бродят в поисках врачей всяких «странных, редких и необычных» убеждений не так, как одержимые Arsenicum album, но просто из-за беспокойного характера и любви к переменам. Некоторые стремятся изведать новое и испытать новые чувства, поменять друзей и даже любовников, что и делают с поразительной частотой. Или у них вдруг появляется сильное отвращение к людям, с которыми они раньше общались, и неожиданно, как это бывает у Lachesis, они меняют свои привязанности, а не так, как у Silicea, отрицательные эмоции накапливаются постепенно (у Natrum muriaticum всё это происходит по какой-то промежуточной из этих двух схем). Tuberculinum также быстро разочаровывается в своём жилье.

Однажды пациентке, которая лечилась от довольно обычной дисменореи, был прописан этот нозод по тому признаку, что за 20 лет жизни она сменила четырнадцать раз свой дом и всё в пределах тех же 3,5 кв. км. Ни один из всех домов, которые она покупала, со вкусом переделывала и делала замечательно удобными, не мог никак удовлетворить её бесконечные поиски какой-то недостижимой безопасности, счастья, эмоционального выхода. Это состояние неудовлетворенности с попытками «избежать» внутреннего смятения путем изменения окружения присуще многим, но её стремление утолить это состояние частой сменой домов указывало на Tuberculinum.

У других просто выражено стремление к путешествиям, «желание путешествовать» (Кент). При этом они живо фантазируют, предвкушая каждую вылазку или поездку. Блэки предлагает знакомый сценарий такого апатичного, болезненного пациента в плохом расположении духа, который возрождается к жизни и демонстрирует безграничную энергию при одном только упоминании о поездке за границу. Летаргические молодые ребята реагируют с той же живостью даже на простой намек о возможности пойти в кино. Этот тип людей быстро устаёт от одного и того же окружения («всегда недоволен, когда приходится оставаться на одном месте в течение продолжительного периода времени», Нэш) и может отказаться поехать во второй раз во время отпуска в то же самое место: «Я не хочу возвращаться в Египет с моим мужем снова, — стонала одна пациентка-Tuberculinum. — Все эти пирамиды и сфинксы определённо чрезмерно разрекламированы!

Молодые люди, которым необходимо поехать куда-то и «открыть Америку», или лица любого возраста, которым хочется «найти себя» в путешествиях по Европе или Непалу, с одной стороны, ради любви к приключениям, а с другой — от возбуждённого беспокойства; или эмигранты, живущие за границей, но которые и там не ощущают себя на месте и путешествуют (вроде Генри Джеймза) туда и назад из родной страны на свою новую родину, — короче, все те, у кого появляется странствующий или, как назвал Кент, «космополитический» склад ума, гонимы напряжением своего конституционального характера Tuberculinum.

Замечательный литературный портрет такого беспокойства Tuberculinum (не желающего быть связанным, стремящегося всё время быть в движении) дан Мэриллин Робинсон в романе «Ведение домашнего хозяйства». С удивительной тонкостью автор изображает глубоко проникшие признаки трагедии и потерь у свободолюбивой и «не совсем от мира сего» Силъви Фишер (Phosphorus-Tuberculinum), которая, слишком остро ощущая эфемерность природы всех явлений (включая сюда и устойчивость домашнего очага и людских связей), отказывается от самых основных удобств жизни, становится бродячим, сезонным рабочим, проводя жизнь в пересадках и поездках на грузовом транспорте.

Следовательно, истинные побуждения Tuberculinum иногда заключаются не в желании обрести независимость или новые стимулы, но в несбывшихся устремлениях или неудовлетворенных надеждах и ожиданиях; он путешествует, чтобы отвлечься и убить время. Беспокойный дух скитаний, вечно ищущий успокоения в каком-то другом месте, является отражением «изгнанника» XIX-го века, туберкулезного больного, уходящего из своего общества в поисках улучшения или выздоровления даже в более здоровую другую страну, в санаторий с более сухим воздухом или просто старающегося избежать трудностей повседневной жизни, Роберт Льюис Стивенсон, чье здоровье с юных лет было подорвано туберкулезным диатезом и чей беспокойный бродячий образ жизни представляет собой пример поведения туберкулезного «романтического изгнанника», писал: «Куда бы я не отправлялся, я это делал просто, чтобы ехать. Я путешествовал ради путешествий. Великое дело — движение».

Если Tuberculinum не способен отправиться в путешествие физически, то он путешествует мысленно: читая Национальный географический журнал, прочитывая от корки до корки книги о путешествиях или зачарованно смотря многосерийные фильмы о путешествиях по телевидению. А женщины часто любят работать в бюро путешествий по той причине, что там есть возможность посещать различные новые места.