Портреты и прочие художества

Городок N-ск. Очередной концерт. Хороший прием зрителей. А после концерта мне передают конверт со стихами местного поэта. Это для меня уже достаточно привычная практика. И я забираю стихи, пообещав в гостинице посмотреть их. В номере я вскрыл конверт. Прочитав стихи, я отметил, что это неплохо, даже хорошо. Я взял гитару и практически с листа спел эти строчки. Жена, которая была со мной в этой поездке, отметила, что песня складная получилась, и попросила запомнить ее и не дорабатывать, чтобы не испортить. Я согласился и, обнаружив на листке со стихотворением телефон и имя автора, позвонил ему. На другом конце телефона ответил не очень внятный голос автора текста. Я пригласил его на завтрашний концерт. Он согласился… То, как он произносил слова, меня смутило, но я решил, что, может, он… В общем, неважно, что я решил. На следующий день во время концерта, я взял бумажку с текстом, прикрепил ее к стойке микрофона и, сказав какие-то дежурные слова, что это мой подарок и что песня написана на стихи жителя города N-ск, спел песню. После аплодисментов я решил зрительный зал познакомить с автором текста.

– В нашем зале находится…

Когда я закончил представление автора, я попросил его встать. Через небольшую паузу автора подняли на руках. Он был неходячим. После концерта мы познакомились. Обычно в прессе пишут в таких случаях, что из этических соображений имя героя изменено. Я тоже назову его вымышленным именем. Пусть его зовут Петр. Мы поулыбались друг другу, я похвалил его поэтический дар и обещал помочь, чем смогу. Утром мы улетели в Москву.

Действительно, мои друзья оценили его стихи, а песню я регулярно пел в своих концертах. Но что такое один концерт по сравнению с телевизионной передачей – укус комара. А в это время приятельница нашей семьи Ира Маслова делала на одном из центральных телеканалов программу «Белая ворона». Она и ее редакторы разыскивали странных, не от мира сего людей, без которых наша жизнь была бы пресной. И тогда я ей поведал про Петра из города N-ска.

– Так это мой персонаж! Тащи его ко мне.

– В этом вся проблема. Сам он не долетит, а сопровождение, да и билеты для Петра и его помощников будут стоить денег.

– Да, проблема, – молвила Ирка, – я утону в бумажках, которые нужно написать и подписать. Давай я сниму тебя, и ты расскажешь о Петре и споешь вашу песню.

– Договорились.

Я снялся в «Белой вороне». Видели все. Тогда не было такого количества каналов, да и имя мое весило. Кроме того, я был не просто певцом, а почти репортером. Могу засвидетельствовать, что подача материала была такова, что через год на гастролях в Израиле ко мне после очередного концерта подошла женщина со своим сынком-подростком, у которого были проблемы со зрением, и благодарила нас за то, что после передачи у ее ребенка появились ориентиры в жизни и он стал бороться.

А Петр вскоре на волне своего успеха сделал музыкально-поэтическую композицию вместе со своим приятелем, который придумал музычку (да-да, именно музычку) к его стихам и иногда пел эти песни под собственный аккомпанемент. Петр находился рядом в инвалидном кресле и меладикламировал под гитарные переборы своего соавтора. Плохая дикция Петра не улучшала восприятия записи на VHS. Петр меня просто обязал, позвонив по телефону, чтобы я все это показал редактуре телевидения. Я пообещал это сделать… И пошел к редактору «Шире круг» Ольге Молчановой.

– Оля, я все понимаю, но может быть…

– Даже, если, любя тебя, я бы пропустила эту пленку в эфир, начальство все это зарубит на корню. Эта так слабо…

– Я понимаю.

– Да ничего ты не понимаешь. Телевидение – это прежде всего идеологическая машина. Сейчас в стране жрать нечего, людей анекдотами и веселухой пытаются отвлечь от быта… А ты хочешь загнать зрителей туда, откуда они не смогут выбраться.

– А может, если они увидят, что кому-то хуже, чем им, люди расправят плечи?

– Ага, расправят… Если бы еще это было качественно. А то это самодеятельность детского сада.

– Но стихи-то неплохие…

– Отдельно, да. Но ты предлагаешь… В общем, все, закончили.

И мы закончили. Но Петр отнюдь не закончил. И его упертость еще сожрет много моих нервов. «Не делай добра, не получишь зла…»

Прошла пара месяцев. Звонок из N-ска.

– Слава, привет. Вы мне должны помочь.

– Что за проблема?

– Жизнь меня пошерстила, теперь я должен пошерстить ее. Вы должны прислать мне приглашение от «Театра песни Пугачевой», что она вызывает меня в Москву на конкурс.

– А какое отношение я имею к театру Пугачевой?! И потом, я ни о каком конкурсе не слышал.

– Да нет… Мне просто нужно письмо на бланке с печатью, чтобы меня послали в Москву и спонсоры оплатили мои расходы на перелет и проживание в гостинице.

– А моего имени тебе не хватит? Я придумаю что-нибудь.

– Я жду.

И я начал думать. Всемирный, вернее всепланетарный поэтический конгресс, на котором выступит всеми любимый поэт из N-ска, по-моему, звучал солидно. Кроме того, я понимал, что Петр уже достал своих богатеев, и они готовы его отправить хоть на Луну, лишь бы была возможность отчитаться. Да, еще можно и грехи замолить, совершив благое дело.