Портреты в черных тонах (Стеклянная тень – исход)

– Я все сделаю одна. Мне твоя помощь не нужна. Возьму грех на душу. Это болезнь. Она меня сведет в могилу. Я уже не могу излечиться. Мне страшно, но бациллу из меня невозможно вытравить. Мирилась со всем, пока тебя не встретила. Но теперь, вкусив счастья, больше не могу.

– Тогда я уйду от тебя.

– Этим ты ничего не изменишь. Будет невмоготу – повешусь. Но сначала убью Романа. Он отнял у меня жизнь. Сделал из обычной хорошенькой девушки кошку. Я лишена счастья, обычного, земного, человеческого. Я духовный инвалид. А это груз потяжелее камня на шее. С таким ужасом в голове жить нельзя. Меня можно остановить, только заперев в психушке, но я лучше сдохну. Ты вырвал покой из моего сердца раз и навсегда.

Дмитрий обнял ее. Ему по-настоящему стало жаль истерзанную женщину. Но чем он мог помочь ей?.. Это рано или поздно случилось бы. Эля была как ребенок, который внезапно повзрослел. Она прижалась к нему и заплакала.

4.

Гости разъехались. Маша решила подняться в мезонин и поговорить с Казимиром, верным семье человеком. Он был не только оператором, но и телохранителем Мезенцева. Телохранитель – это не всегда тот, кто неотступно следует за хозяином. Казимир наблюдал за теми, кто охранял шефа непосредственно. Контролер и наставник. Его никто никогда не видел. Зато от его острого взгляда не ускользала ни одна деталь. То, что этому человеку доверял сам Мезенцев, говорило о неординарных качествах Казимира.

На лестнице Маша столкнулась с отцом.

– Хорошо, что ты еще не легла спать, дочка. Пройдем в мой кабинет, я хочу с тобой поговорить.

Маше вовсе не хотелось выслушивать очередные новые идеи, которыми Мезенцев всегда торопился поделиться с дочерью. Сейчас ей было не до этого. В конце концов, она имеет право на личную жизнь? Но Маша никогда не перечила отцу.

В кабинете висел сигарный дым, ненавистный Маше, но она опять промолчала.

– Ситуация такая, малыш, – отец начал прохаживаться из угла в угол, и Маше показалось, будто в его глазах стоят слезы. – Жить мне осталось меньше года…

Дочь хотела что-то сказать, но он поднял руку, видя ее порыв.

– Не перебивай и наматывай на ус, которого у тебя нет. Я всегда мечтал о сыне, но Бог дал мне дочь. Сейчас я не жалею об этом. Смерть неумолима. Пришел мой час, и с этим надо смириться. Когда боли станут невыносимы, ты меня отравишь. Я трус и сам этого сделать не смогу. Главное – это должно произойти неожиданно и незаметно. Я не должен знать, в какой момент наступит моя смерть. Генрих Адамыч даст тебе яд. Я с ним уже договорился. Вскрытие тоже будет делать он. Тебе потребуется козел отпущения. Человек, на которого можно свалить все грехи. На всякий случай, если прокуроры докопаются до истины. К сожалению, я им уже не смогу давать показания. Теперь о деле. Я завтра же, точнее, в понедельник назначу тебя председателем совета директоров компании. Ты сразу возьмешь бразды правления в свои руки. Я буду исполнять роль твоего консультанта. Ты должна быть готова к резким переменам в твоей жизни. Я не верю в то, что ты сумеешь выиграть в схватке с хищниками, но ты должна научиться защищаться. Я старый волк, и на моем теле нет живого места от шрамов. Тебе мой метод не подойдет. Подбери себе другой способ борьбы за место под солнцем. Женский ум более изворотлив, и женщины умеют наносить удар в спину. Меня этому не учили.

Сегодня вечером я разговаривал с Сутягиным. Он мой старый друг. Мы вместе начинали с обычного рэкета и достигли вершин. Я ему выложил все как на духу. Он поклялся защищать тебя как моего преемника, но в его глазах я прочел совсем другое. Он первый, кто разорвет тебя в клочья. К тому же он в курсе дел и уже сейчас начнет готовиться к нанесению удара, пока его не опередили конкуренты. У каждого из нас есть своя ахиллесова пята, свое слабое место. Для меня это ты, для Романа – его жена. О ней мы еще поговорим. Но сейчас ты должна понять главное, дочка. Ты останешься одна среди стаи волков и никогда ни на кого не рассчитывай, ничего не проси, никому не верь и никого не бойся. Всегда иди на упреждение удара и бей наверняка. Второй раз тебе ударить не дадут. Ты женщина и рыцарские поединки тебе не нужны. Наноси смертельные выпады из-за спины. Ты не о благородстве должна думать, а о выживании. Это чушь, будто только нищие люди не живут, а выживают. Нас этот удел преследует всю жизнь. Один промах, и ты лишаешься всего. А теперь иди и подумай над моими словами.

И опять Маша ничего не ответила отцу, а молча вышла из кабинета. Она пока не осознавала его слов, время не пришло. Маша все еще была занята личными проблемами.

Поднявшись на последний этаж, она прошла в комнату, похожую на телестудию режиссера с множеством технических средств, мониторов и пультов. Казимир, которого свои называли Зютком, спать не собирался. В пятницу вечером у него начинался самый активный рабочий период, длившийся иногда сутки, без перерыва на сон. В субботу Казимир был обязан представить хозяину полный отчет.

– А, это ты, принцесса? – улыбнулся Казимир.