Портреты

В более ранние времена. когда я учился в младших классах, каждый носил с собой свою чернильницу-непроливайку. Потом, по мере роста благосостояния государства, школа обзавелась собственным набором чернильниц. Чернильницы были закреплены за каждым классом - по числу учеников - и складывались в прямоугольный деревянный поднос. По окончании уроков этот поднос - на бортах которого был написан номер класса: 8^а, или 9^б и т.д. - относился в гардероб на попечительство тети Паши. Перед началом урока дежурный должен был взять чернильницы своего класса. принести их в класс и расставить по партам. Естественно, что довольно часто возникала путаница - из гардероба забирались не свои чернильницы. Тогда тетя Паша ходила по классам и разыскивала пропажу. Делала она это так: неожиданно во время урока заглядывала в класс и, как бы ни на кого не глядя, произносила: " Чернилки сташшилы!"

Это всех очень веселило.

Тетя Паша была очень старой. Наверное, ей было много больше восьмидесяти лет. На вид ей было намного больше ста. Интересно то, что она курила. Делала это прямо на своем рабочем месте. Когда мы ее спрашивали почему она курит - тогда сей порок среди женщин не был так широко распространен, как ныне, - она охотно объясняла.

Когда она была еще молодой, она как-то заболела и муж повез ее в Тифлис на лечение. (Именно "Тифлис", а не Тбилиси, из чего можно предположить, что событие происходило до революции.) А там доктор сказал ей: "Вам надо покурить". Вот она с тех пор и курит.

Однажды я принес в школьный двор своего кота Дымку. Это был очень красивый сибирский кот, но совершенно дикий, в том смысле, что жил дома, никогда не выходил на улицу, никогда не общался с другими котами и кошками. Чем старше он становился, тем труднее с ним было жить. Я вынес его "погулять" и случайно его увидела тетя Паша. Он ей страшно понравился и она стала меня уговаривать: "Подари его мне. Я сибирячка, и кот у меня должен быть сибирский". Мы дома посоветовались, и решили ради кошачьего блага подарить его тете Паше. Она жила в одноэтажном доме, там ему было бы намного легче вести естественный образ жизни, нежели у нас на четвертом этаже без права свободного выхода во двор.

Я отнес Дымку тете Паше. Тетя Паша занимала комнату с отдельным входом в длинном одноэтажном доме на углу Армянской и Фонтанного переулка. С ней в комнате жила квартирантка - студентка Консерватории, которой Тетя Паша сдавала угол. Тетя Паша угостила меня чаем с вареньем и леденцами, мы чинно побеседовали, и я ушел, оставив Дымку в новом доме. На следующий день я его навестил, принес ему еды. Он был спокоен, кажется, ему там нравилось. Так продолжалось несколько дней, а потом Дымка исчез. Довольно долго я его ждал - думал, что он вернется к нам, но он исчез окончательно. Я его искал по соседним дворам, но не нашел. Еще долгое время я всматривался во всех похожих на него кошек, надеясь найти его снова, но он так и не обнаружился. Тетя Паша считала, что его украли.

От Дымки осталась хотя бы фотография и воспоминания, от тети же Паши - только последнее.

Мариора-маленькая

Эта веселая уборщица запомнилась тем, что охотно ходила по домам убирать. Поэтому ее часто можно было увидеть у нас во дворе. У нее была маленькая дочка, которая довольно часто прибегала к нам, чтобы одолжить у нашей мамы денег. Делала она это так. Позвонит в дверь, и как только ей откроют, выпаливала одним словом: "А-твоя-мама-сказала-моей-маме-что-твоя-мама-дадит-моей-маме-рубель!" "Рубель" она получала и, конечно, никогда не отдавала. На это, я думаю, никто и не рассчитывал.

* * *

МОЙ КЛАСС

Первый класс я закончил в Ярославле, в школе N44. Класс назывался 1² , читается: "первый-второй". Там были еще "первый-первый". "первый-третий" и т. д. Пошел там же во второй, но в октябре мы переехали в Кишинев, и я продолжил учебу в соседней с домом школе.

Ею оказалась Средняя железнодорожная школа N17 станции Кишинев Одесско-Кишиневской железной дороги.

Что сие означает - попробую объяснить, но до конца и сам не знаю. Короче говоря, в стране, помимо школ, относящихся к Министерству народного образования, были школы железнодорожные. В Управлениях железных дорог были свои отделы образования, они нам заменяли министерства.

Видимо и в этом, в частности, проявлялся известный тезис, что железные дороги - государство в государстве.

И действительно - вспомните - у железных дорог была своя система продовольственного и иного снабжения и торговли - ОРСы всякие и т.п. Программа во всех школах была одинаковой, а вот мероприятия - контрольные и т.д. - разные.

Трудно сейчас вспомнить, какие еще были отличия, разве что то, что мы все- кто занимался спортом - были членами спортивного общества "Локомотив".

В этой школе меня зачислили в класс 2^б . Вот - по памяти - список учащихся*) :

1. Авербух Моисей.