Поручается уголовному розыску

-- В воскресенье утречком Павлуша ко мне приходил, предлагал за пятьдесят процентов стоимости новенькое шмутье. Клянусь, я послал его к... куда следует. Он стал оправдываться, сказал, что даже Игорь Владимирович купил у него на таких условиях золотые часики и что, если я не верю, то вечером в кафе "Космос" могу встретиться с Айрапетовым, который будет там справлять день рождения. Я, конечно же, пошел. Только не затем, чтобы посоветоваться, покупать или не покупать ворованное шмутье, а предупредить Игоря Владимировича, чтобы он не связывался с Моховым. Когда намекнул ему о часиках, он засмеялся и сказал, что это всего-навсего фантазия Мохова. А вчера вот телефонный звоночек Айрапетова ко мне подтвердил Павлушины слова. Ой, влипли ребятки, ой, влипли...

-- Жить только по-человечески начали...

-- Не надо об моей жизни говорить! -- почти выкрикнул Остроумов и так стиснул зубы, что на скулах вздулись крупные желваки.

Оформив протокол допроса, Антон вызвал конвойного. Остроумов ушел, низко опустив голову и заложив за спину руки. Антон прошелся по кабинету, снова сел на свое место и проговорил:

-- Вот вам и Айрапетов...

-- Не спеши с выводами, -- спокойно сказал Стуков.

-- Считаете, невиновный выложит ни за что, ни про что такую сумму денег?

-- Это, Антоша, еще надо доказать, что Айрапетов давал Остроумову деньги. Не забывай, что этому рецидивисту-неудачнику безоговорочно верить нельзя...

20. Очная ставка

Светлана Березова вошла в кабинет решительно. Лоб ее был забинтован, и повязка насколько возможно прикрывалась волосами.

-- Не досмотрели, Света, мы за вами, -- словно извиняясь, сказал Антон, показывая на повязку.

-- Ничего страшного не произошло, -- отмахнулась Березова. -- Сама виновата: слишком задумалась и очнулась только тогда, когда сумочку из рук рванули. Кстати, один из хулиганов вместе со мной лбом по асфальту проехал.

-- Не запомнили его в лицо?

-- В лицо нет. Длинный, возраст -- лет тринадцать.

По всей вероятности, Генкой звать. Когда я за ним бросилась вдогонку, один из мальчишек крикнул: "Рви, Генка!"

Вспомнив разговорчивую соседку Айрапетова Веру

Павловну и ее "неизвестно в кого уродившегося" внука, Антон переглянулся со Степаном Степановичем и опять спросил Березову:

-- Как себя чувствуете? Голова сильно болит?

-- Ни капельки! И вообще, наделали много шума из ничего, -- с обычным своим темпераментом заговорила Светлана. -- Это все тот врач из "Скорой помощи"! То ему показалось, что у меня ушиб мозга, то сотрясение... Как будто мой мозг на честном слове держится. Чуть в психобольницу не упек. Идиотизм какой-то... Вы тоже решили проверить, не рехнулась ли я?

-- У нас, Света, другие заботы, нежели у врачей, -- Антон заботливо усадил Березову возле стола. -- Помогите нам уговорить Костырева, чтобы он рассказал содержание того письма, конверт которого вы нашли у него дома. Федора сейчас приведут.

-- Я увижу Федю? Прямо сейчас? Антон кивнул головой, сказал:

-- Надо убедить его, чтобы не брал на себя чужую вину. Согласны помочь нам в этом?

-- Вы еще спрашиваете!

Антон поглядел на Голубева. Слава вышел из кабинета. Поднялся и Степан Степанович.

-- Проведаю Веру Павловну, -- намекнул он Антону.

Через несколько минут после его ухода в сопровождении Голубева появился Федор Костырев. Упрямо набычив стриженую голову, исподлобья взглянул на Антона и неожиданно увидел Березову. Равнодушие на его лице сменилось растерянностью, похожей на испуг. Он было шагнул к Светлане, но тут же остановился, не зная, что делать.

-- Здравствуй, Федя, -- дрогнувшим голосом проговорила Березова. Не дождавшись ответа, дотронулась До забинтованного лба и смущенно добавила: --Вот видишь...

-- Кто тебя обидел?! -- тревожно спросил Костырев и резко повернулся к Антону. -- Я же вас просил, чтобы не вмешивали Светланку в дело, так вы...

-- Мы здесь ни при чем, -- прервал его Антон.

-- А кто при чем? Кому Светланка поперек дороги стала?

-- Федя! -- строго оборвала Березова. -- Мне с тобой поговорить надо. Ты слышишь, Федя?!

Костырев недоуменно повернулся к ней. Голубев подмигнул Антону и кивнул на дверь. Антон спрятал в стол бумаги и сказал, обращаясь к Березовой:

-- Поговорите одни. Мы ненадолго отлучимся. Дежурный следственного изолятора, увидев Антона и Голубева вдвоем, без Костырева, обеспокоенно спросил:

-- Задержанного куда девали?

-- Оставили с девушкой побеседовать, -- намеренно равнодушно ответил Голубев.

Дежурный нахмурился:

-- Предупреждаю официально: тягу даст, с вас спрос будет.

-- Мы тебе другого взамен словим, -- шутливо проговорил Антон.

-- Шутки шутками, а у нас был фокус, -- и дежурный стал рассказывать, как один "чокнутый" следователь перепутал обвиняемого со свидетелем и чуть было не выпустил из изолятора не того, кого следовало.

Минут через пятнадцать в коридор вышла Березова и позвала Антона.