Поручается уголовному розыску

— Так сказать, услуга за услугу?.. — серьезно спросил Антон. — У вас, как погляжу, беспрекословная вера во власть денег.

— Боже!.. — театрально произнесла Евгения Петровна. — Кто в это не верит?

За время работы в уголовном розыске Антону приходилось сталкиваться с людьми, так или иначе предлагавшими взятки. Одни готовы были купить ящик коньяка, другие осторожно хвастались связями, с помощью которых могут достать что угодно, третьи, смущаясь и краснея, тонко намекали на деньги. Но всех их, как замечал Антон, мучила при этом боязнь, как бы и без того темные делишки еще больше не потемнели. Случалось и смешное. Как-то древняя старушка, решившая призвать к порядку выпивоху зятя, явилась в уголовный розыск с узелком сала. Узнав, что за подобное приношение можно попасть под суд, она чуть не лишилась языка, перепуганно крестясь, стала убеждать Антона, что «в ранешнее время» следователи и судьи даже и разговаривать не хотели с теми, кто приходил с пустыми руками.

Моложавая нарядная Евгения Петровна не походила на дореволюционную старушку. Евгения Петровна отлично знала; что причитается за подобную сделку, и тем не менее на ее лице Антон не мог уловить ни тени смущения, ни боязни. Предлагая взятку, она чувствовала себя хозяйкой положения и не сомневалась в успехе. Появилось почти непреодолимое желание привлечь ее к ответственности, но, будучи уже не новичком в уголовном розыске, Антон с досадой подумал, что в данной ситуации сделать это не так-то просто — Евгения Петровна не случайно выбрала место для своего преступного предложения с глазу на глаз, без свидетелей. И вдруг озорная мысль пришла Антону в голову.

— Знаете, Евгения Петровна, кроме пяти тысяч за роль, киноартист получает еще и солидный кусок славы, — с намеком сказал он. — Во всех киосках «Союзпечати» девушки нарасхват покупают цветные открытки с портретами артистов. А где, извините, вы увидите портрет сотрудника уголовного розыска, получившего пять тысяч? Где?.. Разве только в уголовном деле…

— А вы, оказывается, дока… — Евгения Петровна шутливо погрозила пальцем и обаятельно улыбнулась. — Что ж… прибросим на цветные портреты. Через час в портфеле будет десять тысяч.

Антон застенчиво потупился и тихо обронил:

— Двадцать…

— Чего?..

— Тысяч…

— Боже!.. — ошарашенно удивилась Евгения Петровна. — Куда вам столько?! Таких денег не платят даже кинозвездам.

— Зато портреты их на обложках журналов печатают и статьи вон какие приятные пишут.

— Вы серьезно?!

— Какие могут быть шутки. Мы не дети.

— Но у меня… У меня нет таких денег!

Антон нахмурился, пристально посмотрел Евгении Петровне в глаза и, отчетливо произнося каждое слово, проговорил:

— Вот и хорошо, что у вас нет таких денег. Евгения Петровна, как в немой сцене, недоумевающе смотрела на него. Когда он стал подниматься со скамейки, схватила за рукав. Испуганно, умоляюще заторопилась:

— Подождите… Подождите… Я дам мужу телеграмму. Он срочно продаст машину, продаст все, что можно, и я заплачу вам. Помогите спасти Игорька! Умоляю вас, подождите хотя бы сутки…

Антон посмотрел на часы, усмехнулся:

— К сожалению, электричка уходит через пятнадцать минут.

Осторожно отстранив Евгению Петровну, он подчеркнуто учтиво поклонился и, размахивая потертым своим портфелем, зашагал к вокзалу.

— Подождите! — с отчаянием крикнула Евгения Петровна.

Антон не оглянулся.

23. По всем инстанциям

Этот день, как обычно, Степан Степанович начал с ознакомления со сводкой происшествий. Ничего существенного за ночь не случилось, и Стуков, поговорив с дежурным по уголовному розыску об установившейся хорошей погоде и прочих житейских мелочах, направился в оперативно-технический отдел, куда накануне передал школьную тетрадку внука Веры Павловны — соседки Игоря Айрапетова — с целью сличения почерка, которым был заполнен бюллетень, связанный с криминальным абортом. Сотрудник, проводящий экспертизу, заверил, что к средине дня даст заключение.

Стуков не стал ему мешать преждевременными вопросами. Придя в свой кабинет, он первым делом достал из кармана пиджака пачку сигарет и закурил. Закашлявшись, подумал, что пора бы бросить курить, но не так-то легко будет избавиться от многолетней привычки — начинать рабочий день с сигареты. Поднявшись из-за стола, подошел к окну и открыл форточку. Устремившийся наружу поток воздуха потянул из кабинета сизые струйки табачного дыма. С улицы донесся привычный шум движущихся автомобилей, весело чирикали какие-то пташки, радующиеся приятной прохладе солнечного утра.

Зазвонил телефон. Степан Степанович неторопливо снял трубку и, не садясь за стол, ответил:

— Уголовный розыск. Стуков слушает.

— Привет старому чекисту, — раздался в трубке добродушный голос. — Не узнаешь?

— Михаил Максимович?.. — на всякий случай уточнил Стуков, признав по голосу известного в городе профессора медицины, с которым давно был дружен.

— Хорошо ли живется, милейший Степан Степанович?

— Слава богу, ничего, как говаривали в старину.

— Здоровье как?

— Скрипим помаленьку.

— У меня необычная просьба. Знаешь, какая?

— Скажешь, буду знать.