Порванная струна

Сколько тебе повторять? – скривился Ковригин, поставив кофейную чашку на стол и посмотрев на нее с осуждением, как будто именно эта чашка невнимательно отнеслась к его указаниям. – Сколько тебе повторять, не бывает мелочей! Каждого человека нужно проверять внимательно, будь то уборщица или член совета директоров! Самые серьезные люди горели именно на мелочах! Ладно, продолжай!

– Мы и пошли по линии проверки ее документов… кто делал, когда делал…

Ара помассировал запястье, потом поправил манжет. Ему трудно было долго находиться без движения, казалось, что неимоверным напряжением воли он удерживается от того, чтобы вскочить и куда-то побежать.

– Выяснили, что документы делал Фима Зайчик. Прижали маленько Фиму…

– Слушай, эти подробности меня не интересуют. Короче! – недовольным голосом оборвал Ару Юрий Иванович.

– Как скажете, – с легкой обидой сказал Димирчан, – короче, нашли мы эту бабу, сейчас она сидит у нас, поет, как райская птица. Говорит, что Колыванов ее прижал, заставил к нам устроиться и провернуть всю эту подлянку с факсом…

– Приведи ее сюда! – коротко распорядился Ковригин.

Несколько минут спустя Ара вернулся в кабинет, сопровождая высокую худую женщину средних лет с полубезумными глазами и отчетливым синяком на скуле.

– Что это?! – поморщился Юрий Иванович, указывая глазами на этот синяк. – Ара Акопович, что я должен о вас подумать? Вы что – били женщину?

Арик переступил с ноги на ногу, плутовато усмехнулся уголком рта и промямлил:

– Да нет, Юрий Иванович, ничего подобного, просто ребята…

– Я споткнулась, входя в комнату, – прервала женщина его объяснения, – и ударилась о дверь.

– Во-во, – обрадовался Димирчан неожиданной поддержке, – споткнулась она. Об дверь.

Ковригин поморщился и указал на стул:

– Присаживайтесь… Как вас зовут на самом деле?

– Елена Сергеевна, – коротко ответила женщина и села.

– Что ж, Елена Сергеевна… кстати, не хотите ли кофе? – Ковригин бросил взгляд на свою пустую чашку.

– Нет, не хочу, – ответила Елена Сергеевна. – И не нужно этой вульгарной игры в злого и доброго следователя.

– Что вы, какая игра! – Юрий Иванович высоко поднял брови. – Я хотел только поговорить с вами… Согласитесь, я имею право задать вам несколько вопросов. Ведь вы обманом проникли в мою фирму, передали конкурентам чрезвычайно важную информацию, тем самым нанесли нам очень большой ущерб. После этого совершенно ни к чему изображать оскорбленную невинность. Мы запросто можем передать вас милиции…

– Что же вы этого не делаете? – насмешливо спросила Елена Сергеевна.

А зачем это нам с вами? Давайте лучше договоримся так: вы ответите на несколько моих вопросов, поможете в какой-то степени компенсировать причиненный вами ущерб…

– Как я понимаю, выбора у меня нет. – Женщина откинулась на спинку стула. На щеках у нее горели пятна лихорадочного румянца. – Спрашивайте.

– Кто дал вам задание проникнуть в нашу фирму?

– Я уже отвечала на этот вопрос вашему цепному псу, – женщина покосилась на Ару, – меня послал Арсений Петрович Колыванов.

– Он заплатил вам за это?

– Нет, – Елена Сергеевна скривилась, – за деньги не пошла бы на это.

– Тогда в чем же дело?

– Он заставил меня… Он меня шантажировал.

– Чем он мог вас шантажировать? – не отступал Юрий Иванович.

– Я предпочла бы не отвечать на этот вопрос. – Елена Сергеевна снова откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.

– Так не пойдет. – Ковригин наклонился к своей собеседнице и не сводил с ее лица напряженного внимательного взгляда. – Мы договорились, что вы ответите на мои вопросы.

Женщина молчала, пауза явно затянулась, и вдруг Ковригин, словно прочитав что-то на ее усталом лице, негромко сказал:

– Это из-за вашего сына?

Елена Сергеевна дернулась, как от удара, и, подняв на Ковригина удивленные глаза, как бы против воли проговорила:

– Из-за дочери.

– Расскажите мне все, – голос Ковригина стал мягким и располагающим, – расскажите все, Елена Сергеевна. Вам станет легче.

Женщина сгорбилась, опустила плечи, лицо ее постарело. Она не отвела взгляд от своего собеседника, но глаза ее стали какими-то невидящими, нездешними, как будто она смотрела на что-то очень далекое.

– Когда-то мы были близки с Арсением, – начала она и, решив добавить в свои слова жесткой определенности, уточнила: – Мы были любовниками. Вы понимаете, я была тогда намного моложе и намного интереснее. – При этих словах Елена Сергеевна, как любая женщина, не удержалась и кокетливым жестом поправила волосы.

Ковригин хотел было сказать дежурное: «Вы и сейчас прекрасно выглядите», но передумал – обойдется.

– Намного интереснее, – с грустью повторила женщина, – да и он тогда не был еще богатым бизнесменом. Короче, не в этом суть. Прошли годы, мои дела шли плохо. Недавно я встретила Арсения и попросила его помочь… не деньгами, конечно, это было бы унизительно, да и проку в этом мало, нет, я попросила его устроить на работу Марину, мою дочь. Как я потом раскаивалась в своей просьбе! – Последние слова прозвучали как трагический вздох, и Елена Сергеевна надолго замолчала.