Порванный шелк

— Это мое Фортуни!

— Не знаю, что такое Фортуни, но уверяю, что я не собирался вытирать им пол.

Карен осторожно заглянула в коробку.

— Это одно из его дельфийских платьев. До сих пор никому не известно, как он сделал эти крошечные складки, покрывающие всю ткань. Для их обновления платья приходилось возвращать мастеру. Их продавали в коробках — таких, как эта, — скрученными словно моток пряжи. Я испугалась, что ты достанешь платье из коробки. Я не осмеливалась до него дотронуться, потому что никогда не уложу его назад так, как оно лежит сейчас.

— И сколько это стоит? — спросил Тони, пока Марк изучал коробку со смешанным чувством недоверия и уважения.

— Пару тысяч — но это лишь предположение. Как я уже говорила, цена в каждый конкретный момент определяется состоянием рынка.

— Господи милосердный, — покачал головой Тони.

— Ну хорошо, — сказал Марк. — Мы не станем вынимать твоего Фортунато.

— Фортуни.

— Кого бы то ни было. Надеюсь, это не еще одна святая неприкасаемая вещь? — Достав вечерний туалет из черного бархата, он провел по ткани рукой. — Эге, а здесь что-то твердое...

— Это подплечники, болван. — Черил выхватила платье из его рук. — Оставь это лучше нам, Марк. Ты так все перемнешь, кроме того, ты совершенно не разбираешься в одежде. Мы скорее заметим что-нибудь необычное, чем вы.

— У меня кончается завод, — подтвердил Марк. — И свежие мысли.

Он провел рукой по своим взъерошенным волосам.

— А что с драгоценностями миссис Мак, Карен?

— Откуда ты узнал о них? — спросила Карен.

— Она сказала мне, что собирается отдать их тебе, — быстро ответил Марк.

Судя по всему, эти сведения он не сообщал Тони; тот потребовал, чтобы ему рассказали, о чем идет речь, и Карен, все объяснив, принесла ожерелье и серьги Долли. Однако как только Тони увидел их, блеск в его глазах потух. Он покачал головой:

— Нет.

Карен почувствовала себя обязанной защитить украшения Долли.

— Что ты хочешь сказать этим «нет»? Они представляют историческую ценность.

— Возможно, но для нашего заурядного жулика из сада они ничего не стоят. Я ожидал увидеть большие сверкающие алмазы.

— Я полагал, что ты переложишь заботу о них на Бейтса, — сказал Марк.

Карен повторила то, что сказала адвокату. Ее тон был агрессивным, она ожидала, что Марк скажет, что она не права, и потребует сдать драгоценности на хранение. Однако он согласно кивнул головой:

— Правильно. Вопрос не в том, обладаешь ли ты этим, а в том, думает ли так кто-нибудь. Почему бы тебе не отдать шкатулку мне? Я вынесу ее из дому пряча, но так, чтобы всем было видно, — уроню, буду долго искать...

Тони неодобрительно загудел:

— Может, тебе еще попихать шкатулку ногой по улице? Я бы мог присоединиться.

Черил даже не улыбнулась. Карен видела, что ее слишком обеспокоило то, что за домом, возможно, следят. Она резко сказала:

— Если вы считаете, что мы под наблюдением, прихватите еще и две хозяйственные сумки. Мы ведь не знаем точно, что нужно этому типу.

— И нужно ли ему вообще что-нибудь, — согласился Тони. Он широко зевнул. — Отправляем вас, девочки, на заслуженный отдых. Однако я не одобряю выбор твоего чтива на ночь, Карен. Гарантированные кошмары.

Он взял книгу о легендах Джорджтауна. Карен объяснила ее присутствие, добавив:

— Тебе о ней известно?

— О да, — у Тони в глазах блеснули искорки. — В местный участок уже поступила пара звонков от разгневанных граждан. Они требовали ареста автора.

— И я не прочь дать ему или ей несколько затрещин, — сказал Марк. — Раскапывать старые скандалы — этим можно только сделать людям больно. Тот, в котором была замешана миссис Мак... — Его тонкие губы помимо воли изогнулись в улыбку. — Она нашла это забавным. Хохотала так, что я испугался, как бы она не задохнулась.

— Могу я почитать эту книгу? — спросила Черил.

— Бери, конечно. Она лежит на моем туалетном столике только потому, что мне лень ее убрать. Возможно, мне будет лучше избавиться от нее до возвращения Пата; скорее всего, он бросится на автора с кнутом, прочитав весь этот вздор о своей матери.

— Это не вздор, — сказал Тони. — Вот почему автор находится в безопасности от тяжелой руки закона. Большая часть сведений почерпнута из старых газет и других опубликованных источников; все остальное — тонкие двусмысленности, и у автора хватило ловкости не перейти грань дозволенного. К тому же никому не известно, кто он.

— Пат, скорее всего, сочтет это лучшей шуткой после Уотергейта, — добавил Марк. Встав со стула, он потянулся и зевнул. — Не стесняйтесь звонить в любое время, девочки, если обнаружите бриллианты.

— Не беспокойся, — сказала Черил. — Позвоним.

— Кто-нибудь проводит нас до двери? — поинтересовался Марк.

Черил открыто отказалась, сделав кое-какие ехидные замечания о больших сильных мужчинах и маленьких беззащитных собаках. Выполнить обязанности охранника вызвалась Карен. Тони задержался; она услышала, как он что-то сказал Черил, которая ответила взрывом смеха и замечанием, тон которого был несомненно ехидным.

Когда они спускались по лестнице, Карен сказала:

— Сожалею, что ты оказался в это втянут, Марк. Это была не моя мысль.

— Уверен в этом.