Порыв ветра [СИ]

— Меч — это не главное. Мне будет гораздо спокойнее, если ты будешь рядом с нами в трудную минуту.

Наверное, он намекал на то, что я сделала с насильниками в лесу, и я решила, что между нами должна быть ясность.

— Макмук, я не убиваю по приказу. И я не знаю, кого я убью следующим.

Прозвучало это очень нехорошо, и наёмники помрачнели. Мармук долго молчал, но потом очень серьёзно ответил.

— Очень надеюсь, что мы не дадим повода, и тебе не придётся убивать нас.

Странное обещание от наемника, привыкшего чужой кровью зарабатывать себе на жизнь. Остальные переглянулись, потом каждый, как бы давая безмолвную клятву, кивнул головой. Теперь все ждали моего решения. Странный молчаливый разговор, когда для битых жизнью мужиков почему-то важно решение девчонки. И ведь они не играли, для них это было действительно важно.

Не хотелось их обидеть, и не хотелось давать обещания, которые я не смогу выполнить. Ставить бессмысленные условия? Со своим уставом в чужой мир? Я заговорила, медленно подбирая слова:

— Я ничего не буду обещать и ничего не буду требовать. Пусть остаётся по-прежнему — мы — рядом, но решения, что и как делать, я буду принимать сама. Если это можно назвать, что я в вашей команде, пусть так и будет. Но если... — я замялась, не зная как сформулировать — если что, вы умрёте, даже не поняв этого. Или я просто уйду, ничего не объясняя.

Грубые, нехорошие слова неблагодарной стервы, возомнившей о себе невесть что, но по-другому я сказать не могла. Я была благодарна этим грубым мужикам за то, что они для меня сделали, но...

Наемники помрачнели ещё больше, но Мармук не обругал меня, не послал... идти лесом и в одиночку.

— Легкая смерть — об этом наёмнику можно только мечтать — он даже улыбнулся. Потом обернулся к остальным и как-то очень многозначительно произнёс — Мы прошли от третьего до первого круга, не потеряв ни одного человека. Может это счастливая случайность, а может это заслуга Натис. Надеюсь, что и дальше будет не хуже.

Он снова повернулся ко мне.

— Но в группе главный всё-таки я!

Я облегченно вздохнула.

— Другой бы спорил, драться лез. Но я не буду.

На этом выяснение отношений и закончилось.

Благодаря тому, что Мармук уже служил здесь, бытовые вопросы решились быстро. Сначала перетаскали вещи в одну из казарм. Таскали мужики, а я уж так, за компанию. Посмотрела, как живут настоящие солдаты. Пробыла там всего минуту, но этого хватило, чтобы бежать без оглядки. Внешне — чистота и порядок. Просторные комнаты, в которых рядами стояли двухэтажные нары (или деревянные кровати, не знаю как правильно). Тумбочки, ящики для вещей, стеллажи, стойки для оружие. Но меня чуть не убил неистребимый запах пота и преющей кожи. Понятно, что в жарком и сыром климате, в джунглях, так и должно быть, но ощутить это самой... Можно привыкнуть ко всему, но в первый момент ощущение было не из приятных.

Потом всей толпой отвели нашего осла на местную конюшню, располагавшуюся в одной из пещер. Вот тут мне понравилось — сухо, прохладно, запах свежей травы. Судя по пустующим стойлам, тут можно было содержать чуть ли не сотню лошадей, но сейчас стоял от силы десяток.

Потом пошли в столовую, и нас без всяких разговоров накормили. Густой жирный суп с мясом, свежий хлеб без ограничений. После походной еды он показалось невероятно вкусным. Когда все наелись и начали сыто отваливаться, Мармук привел полную женщину с характерными чертами индианки. Пошептался с ней, показывая на меня глазами. Я даже различила: «за кормёжку», но мне было всё равно — сейчас мне хотелось только спать. Женщина критически оглядела меня, затем буркнула: «пошли». Я покосилась на Мармука, и тот утвердительно кивнул.

— Я договорился, будешь пока работать на кухне.

На кухне так на кухне. Хотя бы сытой буду. Еле переставляя заплетающиеся ноги, поплелась за женщиной. Та провела меня в соседнее здание, показала на деревянную кровать, ничем не отличающуюся от солдатской (тоненький матрасик с подушкой, без всякого белья).

— Будешь спать здесь.

У меня хватил сил только заползти на кровать. Наверное, я просто расслабилась, что наконец-то появилась какая-то определённость. Уже засыпая, успела подумать — а всё равно хорошо!