Посадка в лужу

Слизь моментально сожгла всё неорганическое, что на нас было. Качество, уровень, свойства вещей… этой отрыжке было плевать! Оружие, одежда, цепи — она растворила всё с такой скоростью, что мы просто не успели опомниться, а после быстро соскользнула с тел, неплохо так набрав в объеме… и поползла по полу назад к плюнувшему монстру, не оказывая никакого влияния на поверхность пола!

Со всех, кроме сопровождавших нас немертвых. На гулей и Умного Ежа слизь оказала другой эффект — подобный действию сильной, но не мгновенной кислоты. Пока гули мирно таяли, не понимая, что им делать, из тела Абракадавра вырвался он сам, представляющий из себя верхнюю половинку скелета, которая моментально скрылась за ближайшим углом. Никто из нас еще не успел отойти от шока, как из-за угла вылетело какое-то лютое заклинание в форме клока черного тумана со скалящимися изнутри призрачными черепами, которое со всей дури шарахнуло в слизь. Раздался небольшой взрыв, слизь тут же растеклась безжизненным киселем, а все, кроме меня, пустились наутек, заходясь в страшном кашле от поднявшихся испарений.

Пока отряд боролся с передозировкой некротической энергии в организме, я передушил всех тигров на уровнях, предусмотрительно бегая голышом. Несколько трупов крупных кошачьих пришлось принести Умному Ежу, тот поблагодарил, но с сожалением констатировал, что в запасе остался лишь один гуль. У него оставалось два целых образца, один из которых Абракадавр пустил на своё новое вместилище, став похожим на меня как вторая капля воды, только без хвоста. По остальным маг смерти выразился хмуро — гулей с нуля не восстановить. Были бы они повреждены, то можно было бы «позаимствовать» чужую мертвую плоть, чтобы сделать «заплатку», но качественного немертвого на коленке не склепаешь. Увы.

— Эта слизь нам встала в миллион золотом безвозвратных потерь… — хмуро огласила Митсуруги результаты подсчетов утерянного имущества. Японка коротко гневно выдохнула, взглянула на нас и решительно добавила, — А заодно я потеряла приблизительно три пятых своего боевого потенциала. Меч, гримуар и накопители восстановятся только после моей смерти. Имейте в виду.

— А у меня трусов больше нет! — всхлипнула Козырь, вызывая полные «симпатии и сострадания» взгляды остальных.

Я потерял не так уж и много — всего лишь один набор цепей и доспехов, а также первый из пяти взятых с собой щитов. Потери по сравнению с утратой Ай — ничтожные, но кто сказал, что такая дрянь тут одна ползает? Вдруг она снизу приползла, а следующие пять уровней такими ужасами битком набиты?!

Оказалось — нет, даже наоборот, встряска обоим супермагам пошла на пользу, и они начали работать всерьез. К рунам-ловушкам Митсуруги присоединились ловчие заклинания смерти, потерянных гулей с трудом и скрипом заменили поднятые тигры, которым была залита вместо крови какая-то желеобразная субстанция от некроманта, а Акахиро начал применять техники, имевшие много общего с внешними техниками монахов, но на основе природных элементов. Итогом стало массовое страдание гигантских сороконожек на следующем уровне — сначала их как следует проморозили, наполнив переохлажденной водяной взвесью все пять этажей, потом окутали облаками пыли с содержащей в ней некроэнергией, а уж потом бедные насекомые начали подрываться на заготовленных уже нами ловушках. Мой личный итог — задумчивое ковыряние в носу сначала, а потом сутки мучений по разминированию лишенных жизни этажей. Последнее стоило мне оторванной руки и сломанной в трех местах нижней челюсти, но с помощью Переяславы удалось все благополучно пришить и собрать назад.

Без высшей дриады мы бы точно уже повернули — такое количество повреждений не мог бы излечить ни один священник или лекарь. Дух природы зашивала раны, накладывала плотно прилегающие повязки, умело собирала своими корнями кости, фиксируя переломы, напрямую вводила нам стимулирующие регенерацию жидкости. Для меня подобное было бесценным, получившая 60-ый уровень «Целительная Медитация» позволяла очень быстро вернуться не просто в норму, а в идеальное состояние. Без фиксации Переяславы, я бы уже был похож на изломанного калеку с неверно сросшимися переломами, возможно горбатого — а это могло бы быть исправлено только гробом.

Лала… снова начала ныть, но теперь с немалой дозой здравого смысла. Под затихшие своды ее черепа закралась мысль «Если мы встретили существо, которое сдуло с нас экипировку, то не встретим ли другое, которое пересадит нам головы на задницы?» — и эта мысль наиболее суматошному члену команды сильно не понравилась. Но вместо того, чтобы ее отбросить, Всёпропало, как настоящий товарищ, поделилась с другими.