Читаем Поседевшая юность полностью

Под благовидным предлогом сержант удалил их из келий и произвел там обыск. Предосторожность оказалась излишней. Мрачные клетушки с узкими окошками, заделанными решетками, производили удручающее впечатление Вдоль стены в каждой келье стоял топчан с деревянным изголовьем. Ни матраца, ни одеяла, ни подушки. Грубый стол, табурет, распятье над кроватью, икона…

Смешно было думать о тайнике, тайной радиостанции и оружии.

Монахи чинно сидели в просторном зале на широкой будто специально отполированной скамье. Амелин пытался вызвать их на откровенный разговор. Послышался слабый звук, похожий на скрип ставни, тронутой порывом ветра. Сержант не обратил бы на этот звук внимания, но монахи вдруг, словно по команде, насторожились. Амелин не подал виду, напротив, изобразил на своем лице скуку.

— Слушай, Василий, — обратился он к пожилому солдату. — Как-никак, русские люди встретились. Дай-ка нам бутылочку русской, московской, а? Ведь они, в Бессарабии, и вкус ее, поди, забыли.

Монахи заулыбались. Василий достал из вещмешка бутылку водки. Амелин налил монахам по стакану.

Выпили, крякнули, дружно захрустели ранними огурчиками. Никакой другой закуски Амелин им не предложил. Вскоре монахи разговорились, поведали сержанту, как они попали в монастырь. Один из них, мужичонка небольшого росточка, захмелевший больше других, шепнул сержанту на ухо, что господин полковник «на высшей вышке» и сам нынче «стукает на адовой фисгармонии». Амелина будто пружиной подбросило.

— На какой вышке?

Монах испуганно закрестился. В этот момент ворвался запасной радист.

— К рации! Скорее к рации!

— Бегу. — Сержант рванул монаха за грудки. — На какой вышке? Быстро!

— К-колокольня.

— Что там, на колокольне?

— Пищалка. Ту-ту, ту-ту-ту… — и монах свалился то ли от хмеля, то ли от страха.

Сержант и три солдата бросились на колокольню. Нашли там разбитую немецкую рацию. Монах, пришедший в себя, утверждал, что полчаса назад на территорию монастыря пробрался «сам». Это он делал «ту-ту, ту-ту-ту», потому что радиста вывезли вместе с другими монахами.

Капитан Соловьев, а вскоре и старший лейтенант Чулков с командой гвардейцев организовали поиск. Отыскали тайные подземные ходы, имевшие четыре лаза в лесу, закрытые досками и дерном. Через один из этих тайных входов настоятель пробрался в монастырь, передал гнуснейший призыв ко всем, кто его слушает, и скрылся. По словам монаха, ушел он подземным ходом, который тянется к Днестру.

Пошли по следу. Но пришлось возвратиться ни с чем — поблизости от Днестра узкий проход был завален землей.

Опросили ближайшие посты в подразделениях, занимавших оборону на правом берегу Днестра. Все солдаты, стоявшие в час, когда мог пройти тайным ходом настоятель, утверждали, что ни единого человека они в своем секторе не видели.

Пришлось подвести печальный итог — настоятель монастыря, сделав свое черное дело, скрылся.

Еще не верили, еще сомневались, что тайна наступательной операции соблюдена. Но факты, с немалым трудом добытые разведчиками, агентурные донесения говорили о том, что гитлеровское командование поверило в настойчиво подчеркиваемую идею — в районе плацдарма немыслимо нанести главный удар. Где угодно, только не здесь.

Не знал, не догадался, не проник в эту тщательно охраняемую тайну и фашистский агент, скрывавшийся под личиной настоятеля монастыря.

Как стало известно впоследствии, он перешел линию фронта. А ровно через месяц по приговору гитлеровского военно-полевого суда был повешен.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

Медленно наступал рассвет 20 августа сорок четвертого года. Сначала где-то позади зарывшейся в землю армии стало светлеть, и восток зарозовел. Не очень уверенно то там, то здесь подали голос пичужки и умолкли, будто испугались, что нарушили тишину. Огромную пойму Днестра стал заволакивать предрассветный ту-

Но вот со стороны реки потянул едва ощутимый ветерок, туман сошел, открыв бездонное, слабо синеющее небо. Даже на войне наступление погожего летнего утра не может не взволновать человека. В эти минуты земля особенно ароматна, краски ее чисты и щедро сменяют друг друга.

На КП командира полка Денис явился на рассвете.

Он мало, плохо спал в эту ночь.

Народу на КП собралось много. Виноградов, Зозуля, начальник штаба, начальник оперативного отдела, адъютант, офицеры штаба.

Увидев вошедшего Чулкова, Назаров сделал рукой знак, — докладывать не надо. Сказал улыбнувшись:

— Вот и комсомолия! Вид боевой, как и подобает офицеру в торжественный для него день.

Денис подался вперед, поняв иносказание.

— Сегодня торжественный день?! — удивление смешалось с радостью.

— А разве день наступления армии и фронта нельзя считать праздником? — на вопрос вопросом ответил подполковник. — Поздравляю, старший лейтенант. — Крепко пожал Денису руку.

— Даже не верится, что именно сегодня погоним, — с несвойственными ему нотками сдержанного ликования проговорил подполковник Виноградов. — Засиделись, застоялись. — Он обернулся к Чулкову. — Поздравляю, старший лейтенант. Надеюсь, что и для комсомолии нашей радость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Некоторые не попадут в ад
Некоторые не попадут в ад

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод».«И мысли не было сочинять эту книжку.Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным.Сам себя обманул.Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу.Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали. Или записывали свои ощущения в момент укуса ядовитого гада, получения травмы.Здесь, прости господи, жанр в чём-то схожий.…Куда делась из меня моя жизнь, моя вера, моя радость?У поэта ещё точнее: "Как страшно, ведь душа проходит, как молодость и как любовь"».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Проза о войне
Просто любовь
Просто любовь

Когда Энн Джуэлл, учительница школы мисс Мартин для девочек, однажды летом в Уэльсе встретила Сиднема Батлера, управляющего герцога Бьюкасла, – это была встреча двух одиноких израненных душ. Энн – мать-одиночка, вынужденная жить в строгом обществе времен Регентства, и Сиднем – страшно искалеченный пытками, когда он шпионил для британцев против сил Бонапарта. Между ними зарождается дружба, а затем и что-то большее, но оба они не считают себя привлекательными друг для друга, поэтому в конце лета их пути расходятся. Только непредвиденный поворот судьбы снова примиряет их и ставит на путь взаимного исцеления и любви.

Аннетт Бродерик , Аннетт Бродрик , Ванда Львовна Василевская , Мэри Бэлоу , Таммара Веббер , Таммара Уэббер

Короткие любовные романы / Современные любовные романы / Проза о войне / Романы / Исторические любовные романы
Группа специального назначения
Группа специального назначения

Роман о военном времени, о сложных судьбах и опасной работе неизвестных героев, вошедших в ударный состав «спецназа Берии».Еще в застенках Лубянки майор Максим Шелестов знал, что справедливость восторжествует. Но такого поворота судьбы, какой случился с ним дальше, бывший разведчик не мог и предположить. Нарком Берия лично предложил ему возглавить спецподразделение особого назначения. Шелестов соглашается: служба Родине — его святой долг. Группа получает задание перейти границу в районе Западного Буга и проникнуть в расположение частей вермахта. Где-то там засел руководитель шпионской сети, действующей в приграничном районе. До места добрались благополучно. А вот дальше началось непредвиденное…Шел июнь 1941 года…

Александр Александрович Тамоников

Проза о войне / Книги о войне / Документальное