Читаем Поседевшая юность полностью

— Что у вас? — Командир роты удивленно вскинул на него взгляд.

— У минометчиков почти четыре десятка гранат, половина из них — противотанковые. Мы вооружены автоматами ППШ и винтовками СВТ. Разрешите и нам вступить в бой с танками?

Старший лейтенант поднялся во весь рост. Он оказался на голову ниже Леньки. В его зеленых узких глазах появилась усмешка. Приказал:

— Занять позицию в траншее! Приготовить гранаты!

— Есть занять позицию!

Минометчики, с опаской поглядывая на холм, торопливо начали устраиваться в траншее. Ленька проверил занятую бойцами позицию, увидел в соседнем окопе Дениса. Сделал страшные глаза, придушенно крикнул:

— Эй, пехота, оглянись — душа-то в пятках!

— От пехоты слышу. Минометики-то ваши — тю-тю…

И тут за пологим холмом впереди послышался гул моторов. Танки пошли в атаку. Гул нарастал. Неожиданно из-за холма выползли немецкие танки с черными крестами, поджарые, угловатые.

Впереди и сзади траншеи начали рваться толовые шашки, означавшие, что танки открыли огонь. В окопах замерли. А рев дизелей и лязг гусениц накатывается, нарастает. Напрягаются нервы.

Из своей ячейки Денис отчетливо видит фашистские кресты на броне приближающихся танков. Он знает, что немецкие танки отремонтированы специально для обучения солдат, и все-таки ненавистные эти кресты бросают в дрожь. Передний танк движется прямо на него. Он приближается не очень быстро, но неумолимо. Невозможно оторвать глаз от страшной этой махины. И вдруг танк в упор стреляет в Дениса из пушки.

Чулков мигом ныряет в окоп, но уже в следующую секунду встает и швыряет в танк учебную гранату. Бросают гранаты Вадим, Карпухин, Кокарев. Танк, готовый раздавить Дениса, вдруг закрутился на месте. Это означало, что одна гусеница разорвана. Чулков на мгновение замирает, смотрит влево, вправо, лихорадочно соображает: что делать дальше? Танк поворачивается задом, Денис бросает вторую гранату, и она звонко ударяется о броню башни. Открывается верхний люк…

«Теперь надо уничтожить экипаж», — мелькает в голове Дениса.

Выпрямившись во весь рост, Денис «поливает» из автомата «вражеских» танкистов, которые переваливаются через борт люка.

— С ума спятил! — слышит Ленькин голос. — Срежут из пулемета…

Чулков прячется и все-таки успевает увидеть: «горят» уже два танка, а третий, перебравшийся через траншею, бестолково мечется в тылу роты. Пехоту «противника» на правом фланге отсекли от танков «огнем» из автоматов и ручных, пулеметов и не дают ей поднять головы. Но вот три танка, вырвавшись из дыма и виляя из стороны в сторону, начинают утюжить траншею.

«Ох, черт! Они же по-настоящему сейчас нас раздавят!»

Рев танка вдруг раздается где-то совсем рядом. Чулков упал — сердце его бешено заколотилось. Над головой оглушительно залязгали гусеницы, поплыло днище.

Денис в ужасе кричит:

— А-а-а! — и закрывает голову руками. Земля сыплется за шиворот, на плечи, попадает в рот.

Но вот танк переваливает через траншею, Денис вскакивает и шарит рукой по окопу, отыскивая засыпанные землей гранаты. Нащупав одну, хватает ее, выпрыгивает из окопа и мчится за танком. Приостановившись, со злобой бросает гранату под гусеницу, мстя за испытанный страх.

Кто-то кричит:

— Подбит! Еще раз подбит!

Танк дает крутой крен и заваливается правой гусеницей в траншею. Ни повернуть, ни уйти вперед или назад он теперь не может. Кто-то колотит гранатой по броне, забыв, что она может «взорваться».

— Сдавайся, прохвост, сдавайся!

Оказывается, танк этот еще до Чулкова кто-то уже «подбил». Вместо того, чтобы закрутиться на месте, вошедшие в азарт танкисты проутюжили метров сорок траншеи. Утюжка не принесла, однако, победы «противнику». «Потеряв» пять машин, «враг» отступил. Прорвавшиеся в тыл стрелковой роты танки без взаимодействия со своей пехотой не достигли цели и вынуждены были отойти.

Анализируя позже свои поступки, Чулков понял, как правы были ветераны дивизии. Совсем не шуткой оборачивались их слова о том, что от такой утюжки можно в сумасшедший дом попасть.

<p>3</p>

Горнист протрубил отбой. К роте, расположившейся на отдых возле небольшого кургана, подошел бывший преподаватель училища Шибанов, теперь уже не капитан, а майор, инструктор политотдела дивизии. Как всегда веселый, приветливый. В роте его называли крестным отцом Вадима Зеленкова из-за того памятного случая, когда Вадим заснул на политзанятиях.

— Ну как, сонливость не одолевает, крестник? — майор тепло улыбнулся, глядя на Вадима.

Тот вытянулся по стойке «смирно».

— Никак нет, товарищ гвардии майор. И секунды всхрапнуть не дают. Не то, что на политзанятиях в училище. — Дождавшись, когда смолкнет смех, Вадим продолжал: — Бьем фанерных фашистов и в хвост и в гриву.

— Боевые тыловики, одним словом, — с усмешкой подытожил Ленька.

Наконец, когда все утихли, вперед выдвинулся, звякнув медалями, ефрейтор Карпухин, парень лет двадцати четырех с веселыми, все понимающими глазами, ветеран дивизии.

— Разрешите вопрос, товарищ гвардии майор?

— Наш комсорг роты, — представил его Ленька.

Майор с любопытством взглянул на Карпухина.

— Какие же вас волнуют вопросы, товарищ гвардии ефрейтор?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Некоторые не попадут в ад
Некоторые не попадут в ад

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод».«И мысли не было сочинять эту книжку.Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным.Сам себя обманул.Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу.Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали. Или записывали свои ощущения в момент укуса ядовитого гада, получения травмы.Здесь, прости господи, жанр в чём-то схожий.…Куда делась из меня моя жизнь, моя вера, моя радость?У поэта ещё точнее: "Как страшно, ведь душа проходит, как молодость и как любовь"».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Проза о войне
Просто любовь
Просто любовь

Когда Энн Джуэлл, учительница школы мисс Мартин для девочек, однажды летом в Уэльсе встретила Сиднема Батлера, управляющего герцога Бьюкасла, – это была встреча двух одиноких израненных душ. Энн – мать-одиночка, вынужденная жить в строгом обществе времен Регентства, и Сиднем – страшно искалеченный пытками, когда он шпионил для британцев против сил Бонапарта. Между ними зарождается дружба, а затем и что-то большее, но оба они не считают себя привлекательными друг для друга, поэтому в конце лета их пути расходятся. Только непредвиденный поворот судьбы снова примиряет их и ставит на путь взаимного исцеления и любви.

Аннетт Бродерик , Аннетт Бродрик , Ванда Львовна Василевская , Мэри Бэлоу , Таммара Веббер , Таммара Уэббер

Исторические любовные романы / Короткие любовные романы / Современные любовные романы / Проза о войне / Романы
Уманский «котел»
Уманский «котел»

В конце июля – начале августа 1941 года в районе украинского города Умань были окружены и почти полностью уничтожены 6-я и 12-я армии Южного фронта. Уманский «котел» стал одним из крупнейших поражений Красной Армии. В «котле» «сгорело» 6 советских корпусов и 17 дивизий, безвозвратные потери составили 18,5 тысяч человек, а более 100 тысяч красноармейцев попали в плен. Многие из них затем погибнут в глиняном карьере, лагере военнопленных, известном как «Уманская яма». В плену помимо двух командующих армиями – генерал-лейтенанта Музыченко и генерал-майора Понеделина (после войны расстрелянного по приговору Военной коллегии Верховного Суда) – оказались четыре командира корпусов и одиннадцать командиров дивизий. Битва под Уманью до сих пор остается одной из самых малоизученных страниц Великой Отечественной войны. Эта книга – уникальная хроника кровопролитного сражения, основанная на материалах не только советских, но и немецких архивов. Широкий круг документов Вермахта позволил автору взглянуть на трагическую историю окружения 6-й и 12-й армий глазами противника, показав, что немцы воспринимали бойцов Красной Армии как грозного и опасного врага. Архивы проливают свет как на роковые обстоятельства, которые привели к гибели двух советский армий, так и на подвиг тысяч оставшихся безымянными бойцов и командиров, своим мужеством задержавших продвижение немецких соединений на восток и таким образом сорвавших гитлеровский блицкриг.

Олег Игоревич Нуждин

Проза о войне