Посеявший бурю

Никита проснулся от урчания в собственном животе. Есть хотелось так, что ему снилось, будто он ввалился в колбасный магазин. Перед ним громоздились окорока, колбасы всех сортов, сардельки и разные вкусные копчености, от одного вида которых текли слюнки. Вот только запаха он почему-то не чувствовал. А еще на грудь давила какая-то тяжесть, от которой трудно было дышать. Никита даже сквозь сон вспомнил об амулете, полученном от Таисии. Тяжелая штуковина, что и говорить. Но без нее никуда.

Легостаев открыл глаза и охнул: на его груди похрапывал кот Апельсин. Так вот чья тяжелая рыжая туша придавила его к кровати! Никита резко сел, и Апельсин съехал ему на колени. Недовольно зыркнув на хозяина, кот перебрался с кровати на подоконник и принялся с важным видом умываться.

Никита спустил ноги на пол и снова услышал урчание в животе. Надо было срочно что-то съесть. Он взглянул на табло будильника. Семь часов. Самое время позавтракать. Родители наверняка еще спали. Сладко, до хруста в позвоночнике, потянувшись, разминая затекшие мышцы, Никита прямо в трусах вышел из комнаты и, почесывая подбородок с проступившей на нем щетиной, двинулся на кухню.

В гостиной почему-то горел свет. Наверное, родители забыли вчера выключить. Никита вошел в комнату, чтобы дотянуться до выключателя, да так и застыл на пороге.

Он увидел свою сестру Марину, Веронику Леонову, Ларису Кирсанову, Алену Кизякову, Артура и Артема, Ирину Клепцову, а вдобавок еще и Настю Михайлову. Все остатки сна мгновенно улетучились.

— Вы что здесь делаете?! — изумился он.

Девчонки и Артем оторопело уставились на него. Настя смущенно зарделась, увидев смуглое мускулистое тело Легостаева. Артур глаз не сводил с оберега, висевшего на груди Никиты.

— Это ты что тут делаешь в таком виде?! — взвилась Марина. — Хоть бы штаны надел!

— Я у себя дома! Как хочу, так и хожу. Особенно в такую рань! — Никита попытался прикрыться двумя руками.

— Какую рань?! Сейчас семь часов вечера!

— Что?! — ошалел Никита. — Вечера?!

— Ты продрых целый день!

— Так вот почему я такой голодный…

— А у нас тут пижамная вечеринка! — провозгласила Алена.

Она действительно сидела в пижаме. Никита присмотрелся и понял, что все остальные тоже были в пижамах, растянутых майках или просторных шортах. Тут он порядком струхнул.

— Заходи, присоединяйся. — Лариса похлопала по подушке рядом с собой. — Ты как раз подходяще одет. Или залезай на стол, а мы включим музыку погромче.

— Да уж… — смущенно прокашлялась Вероника. — А можешь постоять так еще немного? Я включу камеру на телефоне.

— Перетопчетесь! — Никита быстро схватил с дивана подушку и прикрылся ею. — А где родители?!

— Они ушли в театр, вернутся за полночь, — ответила Марина.

— А почему вечеринка не у тебя дома?

— У нас однокомнатная квартира. Всех членов редакции школьной газеты там просто не собрать. К тому же Андрея срочно вызвали на работу, что-то там случилось на заводе его отца. А мне так хотелось поделиться с ребятами подробностями своей поездки, что я позвала всех сюда.

— Расслабься, Никита, — сказал Артур. — Поначалу я тоже думал, что это сомнительная затея. Но оказалось довольно весело. А еще тут есть разные вкусняшки.

На журнальном столике, выдвинутом в центр гостиной, сгрудились коробки с горячей пиццей, пластиковые упаковки с салатами и чипсами, несколько бутылок газировки. В животе у Никиты заурчало громче прежнего.

— Натягивай пижаму и присоединяйся, — пригласила Клепцова. — Давно мы просто так не собирались.

— Черт с вами, — отмахнулся Легостаев и отправился обратно в свою комнату.

Пижамы у него никогда не было. Он натянул просторную черную майку и красные шорты, после чего вернулся в гостиную. Марина опять хвасталась фотографиями своей поездки. Отправив в рот порядочный кусок пиццы, Никита почувствовал, что жизнь налаживается.

— Какой интересный у тебя медальон, — сказала Алена Кизякова. — Где ты его стибрил? Она хотела потрогать оберег, но Никита легонько шлепнул ее по руке.

— Подарили, — ответил он с набитым ртом.

Потом поднял глаза на Алену и едва не подавился. Кизякова выкрасила волосы в угольно-черный цвет, подвела глаза черной тушью, а губы намазала черной помадой. На ее шее висело несколько жуткого вида амулетов на черных шнурках.

— Что это с тобой? — сдержанно поинтересовался Легостаев.

— Отныне я вхожу в число готов, — заявила Алена.

— Да неужели? Этим еще кто-то увлекается?

— Я ей то же самое сказал, — хмыкнул Артем.

— Готикой увлекается больше людей, чем вы можете себе представить! — вздернула нос Кизякова.

Лариса и Вероника недоуменно переглянулись.

— А ну не отвлекаться от моего рассказа! — гаркнула Марина. — Всем слушать, как по моей вине сгорела сувенирная лавка…

— И чем же вы занимаетесь в своем кружке? — прищурился Никита, не обращая внимания на недовольство сестры.

— Собираемся по ночам, жжем черные свечи и читаем заунывные стихи. А наш лидер Пинхед утверждает, что может призвать в этот мир демонов.

— Психи, — подытожил Артем. — Вот до чего увлечением фэншуем доводит. Сначала амулеты, а теперь ее на демонов потянуло!