Посейдон

Он, аккуратно раздвинув гору сластей, расчистил место для себя и Нонни. Теперь оставалось только улечься поудобней на полу и угощаться из любой кучки.

— Жаль, что тут нет собственно чая, — вздохнул Хьюби. — Хотя, может быть, где-нибудь стоит аппарат по продаже кока-колы…

— Ерунда, обойдемся, — отмахнулась Нонни. — А что такое «расположиться по-римски»? — поинтересовалась девушка.

Мюллер улыбнулся.

— В Риме во время таких вот пиршеств люди предпочитали не сидеть за столами, а возлежать за ними.

— Странно, — пожала плечами Нонни. — Я была в Риме, но там никто так не делает.

— Это было принято в Древнем Риме, — пояснил Мюллер. — Во времена Нерона.

— А, вот оно что! — кивнула Нонни. — Когда они там еще устраивали оргии, да? Я тоже однажды попала на оргию, только это было уже не в Риме, а в Лондоне. Но там было ужасно скучно. Сначала все напились до чертиков, а потом нам сказали, что нужно раздеваться.

— И вы разделись? — осведомился Мюллер.

— Ну, конечно, только не совсем. Не догола. И тут я увидела, какие жуткие ноги у мужчин! Причем, у всех.

— И что же было дальше?

— Мужчины стеснялись. Потом затеяли игру в чехарду. Это было зимой, мы с Сибил сразу же замерзли, поэтому оделись и пошли домой.

Вспомнив о погибшей подруге, Нонни отвернулась и тихонько всхлипнула.

— Нет ли тут у нас абрикосового джема? — перевела она разговор на другую тему.

— Сейчас найдем! — бодро отозвался Мюллер, нашел нужную банку и, отвинтив крышку, передал ее девушке.

Она обмакнула палец в липкий джем и с удовольствием облизала его.

Мюллер с улыбкой смотрел на нее. Маленькая танцовщица нравилась ему все больше и больше. Своей непосредственностью она совершенно очаровала этого убежденного холостяка.

Немного о преподобном докторе Скотте

Члены корабельной команды появлялись внезапно, словно из стен, хотя на самом деле они, конечно, выбирались из боковых проходов или из кладовых и мастерских, расположенных по обе стороны «Бродвея». В длинном коридоре не смолкало эхо от их голосов. Они перекликались, что-то кричали друг другу, кто-то безнадежно рыдал, не в силах остановиться. Перевернутые лестницы окончательно сломили их дух. Большинство членов команды, равно как и обслуживающего персонала, привыкло к кораблю настолько, что не могло себе представить другого расположения лестниц, подсобных помещений и всего остального. Они не могли себе и вообразить, что сейчас «Посейдон» торчит из воды килем вверх, а шестьдесят футов его верхней части уже затонуло.

Но этим людям никто и не помог понять совершившееся…

Скотту удалось только выяснить, что кормовая часть корабля серьезно повреждена: все переборки взорвались вместе с котлами, и на их месте теперь зияет огромная дыра — провал глубиной в несколько уровней.

— А ведь Скотт прав, — сказал вдруг Шелби. — Если свет погаснет, тут начнется черт знает что. Эти люди окончательно свихнутся. Нам вообще не стоит путаться у них под ногами.

Команда Скотта все еще была там, где ее оставил священник, отправившийся вместе с турком на разведку.

— Куда же нам от них спрятаться? — поинтересовался Рого.

— Мне кажется, нам действительно нужно лечь возле стены, — предложил Мартин. — А вот эта толстая труба послужит нам своего рода защитой. Кстати, я бы не отказался сейчас немного передохнуть.

— Что ж, неплохо придумано, — согласился Рого. — Ложись вот сюда, Линда, и на тебя тогда уж точно никто не наступит.

Линда, как всегда, разразилась потоком грязной ругани, но на нее уже никто не обращал внимания. Она ругалась, как старый пьяный грузчик: в ее словах не было никакого смысла, и они уже никого не задевали.

Толстая труба диаметром в десять дюймов тянулась вдоль всего коридора. По всей ее длине через равные промежутки торчали, как гигантские грибы, вентили. Возле них и разместились.

Вдруг возле супругов Роузен остановился полупьяный лысый мужчина. В руках он бережно держал квадратную бутылку виски «Джонни Уокер Ред Лейбл». Бутылка была без горлышка: его отбили, чтобы не возиться с пробкой. Увидев Мэнни, пьянчужка добродушно протянул ему бутылку.

— Нет-нет, благодарю вас, — вежливо отказался Мэнни. — Я не пью. — И, чтобы не обидеть незнакомца, поспешил добавить: — Доктор запретил.

Лысый не понял ни слова, но все же улыбнулся и сам отхлебнул из горлышка. Он хотел сделать шаг, но споткнулся и упал, разбив бутылку вдребезги. Теперь в руках у него оставалась только та ее часть, с которой задорно взирал сам Джонни в высоком цилиндре и с моноклем. Незнакомец внимательно осмотрел остатки бутылки, перевернулся на живот и горько расплакался.

— Бедняга! — посочувствовала ему Белль Роузен. — Вот так всегда и случается, когда весь мир переворачивается вверх дном. Кстати, с людьми происходит то же самое. Неожиданно узнаешь о них такое, что при других обстоятельствах и предположить бы не осмелился. — Она немного помолчала и добавила: — Знаешь, что еще мне бы очень хотелось выяснить? Хотя бы для того, чтобы удовлетворить собственное любопытство…

— Что же?