Поселок на краю Галактики

— Машина застрахована.

— Вот и славно, — сказал незнакомец. — Незастрахованные не обслуживаем. Позвольте войти?

И, не дожидаясь разрешения, он вошел внутрь, положил подержанный портфель на багажник, что заставило Гудкова поморщиться, извлек из портфеля скоросшиватель, из него — тощую пачечку бумаг под скрепкой и, сверяясь с бумажками, принялся задавать вопросы, на которые сам и отвечал с комментариями:

— ВАЗ-2103, приличная модель, хотя и не новинка, но старая любовь не ржавеет, не так ли? Цвет «рубин», смотрится хорошо и немаркий, мыть удобно, капот подымите, сверим номер двигателя, спасибо, совпадает, государственный номерной знак 76–54, очень удобно, цифры по убывающей, легко запомнить, тормозная система в порядке, проверять не будем, бензинчик, конечно, уцененный, так сказать, не в соответствии с инструкциями завода-изготовителя, но это не мое дело.

Договорив фразу, длинноносый выхватил из кармана красный карандаш, поставил им жирный плюс против фамилии Гудкова и сказал удовлетворенно:

— Так что ж, дорогой Павел Афанасьевич, будем заключать договор?

Все время, пока незнакомец изучал автомобиль, Гудков вырабатывал позицию. Он не знал, как держаться дальше — строго или заигрывающе. Но теперь, услыхав слово «договор», за которым неизбежно крылись канцелярские хлопоты, обязанности сторон, а может быть, и выплаты, Гудков вспылил:

— Какой еще договор? Знать ничего не желаю. До свиданья, гражданин.

Теперь уже взвился незнакомец:

— Ну, Павел Афанасьевич, так дела не делают. Вы у меня не один, другие клиенты ждут; может быть, нервничают, а я тут трачу время впустую. Давайте письменный отказ от вызова, мне отчитываться нужно.

— Какой еще вызов? — закричал Гудков, наступая на гостя. — Не вызывал я вас, будьте здоровы, адье.

— Вы по-французски на меня не кричите, — строго ответил незнакомец. — У нас все протоколируется. Насчет бензина изволили интересоваться? Вот, записано:

«Распивая с соседом по гаражу бутылку портвейна «Кавказ»…»

— «Иверия», — уточнил Гудков.

— Виноват, вечно путаю. Впрочем, Иверия тоже где-то на Кавказе, если, конечно, верить Страбону. Лично я ему верю, а вы? Я не настаиваю на немедленном ответе, это вопрос серьезный, он требует размышления… Что вы на меня так смотрите, дорогой Павел Афанасьевич?

— Вы упомянули бензин. Хватит об Иверии.

— Ценю прямоту и умение держать тему, — при этих словах незнакомец слегка поклонился. — Сам всегда отвлекаюсь, за что и наказан судьбою, бит не раз.

— Вот и не отвлекайтесь, — сказал Гудков. — О каком бензине речь?

— Вы каким заправляетесь — А-76? Значит, и речь о нем.

Разговор становился все более интересным.

— С этого бы и начинали, гражданин. Где и по скольку можно брать? И как часто? Если по случаю, мне неинтересно. Кстати, почем у вас?

— О память человеческая! — гражданин простер руки ввысь… Вы же сами сказали, что хотите бесплатно, — добавил он обычным тоном и опустил руки. — Ну, если говорить строго, то бесплатно не бывает. Однако взамен вы предлагали свою душу, я уже и в проект договора внес.

Тут Павел Афанасьевич вспомнил отчетливо свое не продуманное до конца заявление и подивился, как оно могло стать достоянием постороннего. Не исключено, что этот тип просто проходил мимо и подслушал. Шляется тут по переулку, ищет простачков.

— Вы случайно не Мефистофелем будете? — съязвил Гудков.

И тут незнакомец в первый раз смутился:

— Куда мне… Я внештатно, на договорах. Гарантированный минимум плюс процент с реализации. Это практикуется, ничего незаконного. Не я первый, не я последний. Что и говорить, хотелось бы больше уверенности в завтрашнем дне, но, увы, штаты укомплектованы. Мотаюсь, как мальчишка.

Павел Афанасьевич не пожалел его.

— Позвольте ознакомиться с договором, — сказал он строго и напялил очки.

Длинноносый опять раскрыл портфель, порылся в бумагах, вытащил пухлую книжечку с отрывными листками, из которой он отодрал привычным жестом два верхних, и проложил их синей копиркой. Павел Афанасьевич взял листки и, подойдя к лампочке, стал читать типографский текст, не очень ровно оттиснутый на скверной бумаге: «Мы, нижеподписавшиеся… именуемые в дальнейшем… марка автомобиля… зарегистрирован в ГАИ (прочерк) района (прочерк) области… подпись и дата…» Все графы были уже заполнены остроугольными, словно готическими, буквами.

Тут бы Гудкову возмутиться, сказать незнакомцу все, что он думает о розыгрышах, скомкать дурацкие листки и выбросить… А бесплатный бензин? Переводя взгляд с незнакомца на бумаги и обратно, Павел Афанасьевич сказал запинаясь:

— Значит, вы… по поручению… этого… диавола? Так и произнес по-старинному, откуда только взялось? Глупость какая-то.

— Я уже объяснял вам, дорогой Павел Афанасьевич. К чему терминологические споры? — Незнакомец обрел привычную уверенность. — Считайте, что по поручению вышестоящих организаций. И хватит об этом. Подписываете или нет? Право слово, другие ждут. — Я в общем не против, гражданин, — все еще робко проговорил Гудков. — Как к вам все-таки обращаться?