Посетитель

— Дело в том, что в результате травмы у Мэри возникла эпилепсия, которая сопровождается гиперграфией. То есть она просто не может не писать. Продолжительность приступа такого рода может варьироваться, что влияет на длину ее письма и его качество. Любопытно, что Достоевский, например, тоже страдал гиперграфией. И Эдгар По. И Льюис Кэрролл — помните «Алису в стране чудес»? По всей вероятности, от того особого состояния души, которое возникает во время приступа, к ним приходило вдохновение. При этом иногда кажется, что предметы уменьшаются или увеличиваются. Зайдите к Мэри в комнату — там повсюду лежат плоды ее творчества. Ей нравится хорошая почтовая бумага, которой у нее большой запас. Впрочем, она писала и на туалетной бумаге, и на обороте рецептов, и на коробках из-под хлопьев, однажды даже на стене. — Джулия улыбнулась.

— Вы читаете то, что она пишет?

— Нет. То, что у нее была травма головы, вовсе не означает, что мы можем вторгаться в ее частную жизнь. У Мэри имеется собственная квартирка, это ее личное пространство, и чем она там занимается — ее дело. Конечно, мы за ней следим, но в разумных пределах.

— Как вы думаете, почему она пишет именно нам?

— Не знаю. Можете спросить у нее самой, я ей сказала, что вы приедете. К вашему сведению, это ее сильно огорчило и обеспокоило. Она сейчас вообще несколько не в себе, потому что сотрудница ГТП, к которой Мэри привыкла, в отсутствии.

— ГТП?

— Извините, это значит группа терапевтической поддержки. Эту сотрудницу зовут Магда Олешак, но сейчас она в отпуске. Ее заменяет другой человек, а это всегда выводит Мэри из равновесия.

— О'кей, — кивнул Джо, — будем иметь это в виду. Вернемся к тому, зачем Мэри понадобилось вступать в контакт с нами…

— Может быть, она увидела вас в новостной программе или в газете. Некоторые люди чувствуют ответственность за любую несправедливость, происходящую в мире. Мы с вами можем смотреть новостной сюжет об убийстве или о стихийном бедствии и очень сочувствовать жертвам и их семьям, а вот Мэри ощущает личную вину в произошедшем несчастье и сожалеет, что не может ничего для этих бедняжек сделать.

— Ей дают какие-то лекарства?

— Я тут в затруднении — все ли я могу вам рассказывать. — Джулия вздохнула. — Но я очень хочу вам помочь. Давайте-ка посмотрим ее медкарту. — Она полистала историю болезни Мэри. — Когда она к нам поступила, ей для предотвращения приступов давали дайлантин. Но это средство оказалось ей не показано, и врачи перевели Мэри на вальпорат натрия. Однако у нее начали выпадать волосы, и когда они полезли целыми прядями, ей отменили медикаментозное лечение. После чего Мэри стало лучше. Правда, три месяца назад у нее случился приступ эпилепсии.

— Первое письмо мы получили месяц назад.

— Да, после этого у нее были еще приступы.

Раздался стук в дверь.

— Это, наверное, Мэри. Мэри, заходи!

Мэри Бёриг просочилась в узенькую щель, лишь чуть-чуть приоткрыв дверь, и тут же затворила ее за собой. Одета она была в несоразмерно большой бледно-розовый кардиган, синий шелковый комби, джинсы и шлепанцы. Она низко наклонила голову, и ее волосы, черные и блестящие, упали вниз, закрыв лицо.

— Привет, Мэри! — сказала Джулия. — Проходи. Садись.

Мэри медленно подняла голову и посмотрела сначала на Дэнни. У того как-то странно екнуло в груди.

— Привет, Мэри! Я — детектив Джо Лаккези.

— Привет. — Она протянула ему ладонь для рукопожатия.

— Детектив Дэнни Марки. — Дэнни привстал.

— Мы встречались со Стенли Фрейтом, — сказал Джо. — Он отправлял ваше письмо. Вот они, ваши письма, Мэри. Это вы их писали?

— Да. — Она нахмурилась. — А сколько их у вас?

— Три.

— Но я вам пятнадцать послала.

— Пятнадцать, — с улыбкой повторил Дэнни. — Вы здорово потрудились.

Она тоже улыбнулась:

— Можно мне посмотреть на то, которое вы принесли?

Мэри медленно читала текст, нагнув голову так, что волосы снова упали вперед, закрыв щеки. Она чуть сдвинулась на стуле, засунув ноги поглубже под него, и скрестила ступни. Прошло несколько минут. Джо посмотрел на Джулию Эмбри, но та не отрывала взгляда от Мэри, волосы которой уже почти совсем закрыли ей лицо. Потом она убрала их с одной стороны за ухо, и все увидели, что по ее лицу текут слезы. Когда она подняла глаза на Джулию, а потом перевела взгляд на Джо, светлые глаза Мэри, которые раньше, казалось, сияли и сверкали, теперь потемнели и наполнились страхом и недоумением.

— Мэри, это письмо что-нибудь для вас значит? — спросил Джо.

— Нет. Извините.

Глава 15

Кто-то принес Стенли Фрейту банку кока-колы и шоколадку. Банка была теперь смята, а обертка от шоколадки скомкана. Когда детективы вошли в комнату, Фрейт вскочил.

— Мы побеседовали с Мэри, — объявил Джо. — Она подтвердила то, что вы нам сообщили. Так что на сегодня все. Вы можете отправляться домой.

— Спасибо.

— Может, вас подвезти?

— А это вас не очень затруднит?

— Никаких проблем. Куда? В родную деревню?

— Нет, мой фургон остался возле клиники.

— Ага, конечно. О'кей.