Пошатнувшийся трон. Правда о покушениях на Александра III

Статья была закончена в мае и в июле была опубликована отдельной брошюрой. Взрыв эмоций, который последовал за появлением брошюры в печати, был настолько силен, что волны от него до сих пор дают о себе знать. Собственно, ничего чрезвычайного вроде бы не произошло. Всего лишь отдельно взятая личность наотрез отказалась от революционной работы, так как считала ее вредной. Однако что это была за личность? Лев Тихомиров, правая рука Александра Михайлова по кличке «Старик», главный идеолог «Народной воли» и ее бесспорный лидер за границей, объявил на весь свет, что революция является заблуждением, а террор — бессмысленным занятием. Эмигрантам было чему удивляться, недоумевать и негодовать. Только ленивый не упражнялся в печати в разного рода критических разборах, разоблачениях и откровенных оскорблениях Льва Александровича. Сам Тихомиров удостоил ответом только Лаврова как самого авторитетного из русских эмигрантов:

«Я был в первых рядах и отступил. Конечно, не зная, что делается «в первых рядах», я, как многие другие, быть может, жил бы простым доверием к ним, а потому не позволил бы себе думать и, таким образом, навек бы мог остаться во власти «передовых идей». Но, видя факты и не боясь выводов, я не мог не «отступить». Я не мог, раз начал думать, не сознаться пред собой, что сплошь и рядом «революционная практика» есть преступление, иногда ужасающее, а теории всегда незрелы, схематичны, иногда, безусловно, нелепы».

В этом хлестком ответе мэтру русской революции весь Тихомиров. Когда он начинал говорить фразами «с двойным дном», убедительность его аргументов возрастала вдвое. Он просто подавлял оппонентов своей бесспорной информированностью, но главных козырей никогда не показывал. Такая манера вести дискуссию давала хорошие результаты.

Несмотря на всеобщие эмоции, событие состоялось — сплоченные ряды русских революционеров под свист и улюлюканье покинула фигура первого ряда. Для вчерашних товарищей он окончательно стал отступником и ренегатом, но не предателем. Совестью Лев Александрович не торговал…

В дальнейшем действия Тихомирова все больше походили на заранее разработанный план. Сразу за публикацией скандальной брошюры Тихомиров направил 7 августа 1888 года письмо к В. К. Плеве, занимавшему тогда должность товарища министра внутренних дел. Плеве был, бесспорно, самым осведомленным сановником по делам, связанным с «Народной волей», так как все дела эти проходили через его руки. Тихомиров писал:

«Милостивый Государь Вячеслав Константинович! Получение письма от меня, быть может, Вас удивит… Как Вы видите из подписи, — Тихомиров Лев, имя которого Вам, конечно, известно по должности. Можно заранее предположить, что донесения извратили и раздули в глазах Правительства мою деятельность, но в настоящую минуту я оставляю это в стороне… Если мы отбросим все наговоры и неточности, остается все-таки факт, что в течение многих лет я был одним из главных вожаков революционной партии, и за эти годы — сознаюсь откровенно — сделал для ниспровержения существующего правительственного строя все, что только было в моих силах… Если Вы, Милостивый Государь, захотите перелистать мою брошюру «Почему я перестал быть революционером», посылаемую при сем же на имя Ваше, — Вы увидите без дальнейших объяснений, какой огромный переворот произошел в моих взглядах. Переворот этот назревал в течение многих лет… До сих пор утешением и оправданием для меня служил воображаемый революционный долг. Теперь иллюзия исчезла, а с ней и оправдания перед совестью…

В этом безотрадном мраке у меня остается лишь один луч света: надежда, что, быть может, я могу получить амнистию. В этих видах я решился обратиться к Вашему посредничеству с просьбой указать мне путь, по которому я, если это возможно, мог бы возвратить себе родину и права русского подданного.

Я надеюсь, что Вы не оскорбите меня предположением, будто бы я хочу что-нибудь покупать у своего Правительства или продавать ему. Я ищу искреннего забвения моего прошлого, как оно умерло во мне самом, ищу возможности начать новую жизнь, но в этой новой жизни я надеюсь, как и в старой, ничего не сделать противного чести и обязанностям честного человека».

Письмо вожака «Народной воли» удивило не только Плеве. Министр внутренних дел Д. А. Толстой немедленно подготовил доклад на Высочайшее имя, снабдив его подробной справкой спецслужб о деятельности Тихомирова в России с 1872 года до момента эмиграции. В справке Департамента полиции содержится такое резюме роли Тихомирова:

«Из отдельных отрывочных сведений и показаний усматривается, что влияние Тихомирова с каждым годом все более и более росло и после ареста некоторых выдающихся деятелей партии он сделался единственным главой народовольческого сообщества. Хотя непосредственное участие Тихомирова в покушениях на жизнь покойного Императора и не доказано, но тем не менее очевидно, что все замыслы и предприятия революционеров были ему хорошо известны».