Пощады, маэстрина!

 Коляску я оставила в кабинете, Софи бодрствовала в слинге и с любопытством глазела по сторонам. Ей уже четыре месяца, часы сна становятся короче, время бодрствования длиннее, голову она держит уверенно, интересуется не только едой и кошачьим хвостом и с любопытством изучает все вокруг. Я и приматывала ее слингом уже не как раньше — кулечком, а как в переноске-кенгуру: чтобы ножки свисали, ручки на воле, а спина прямо. Очень не хватало нормальных ремней с защелкивающимися карабинами.

 Так вот, ректор крепко спал. Барон, пришедший с нами, запрыгнул на стол и разлегся во всю длину. Я же не знала, будить начальство или подождать. Постояла у окна, глядя вниз на унылый осенний двор и студентов. Переместилась к книжным шкафам, прошлась вдоль них, изучая содержимое и названия книг. Вдруг что-то ценное и полезное есть, чего я не увидела в библиотеке. Полюбовалась на хрустальный шар на треноге. Он занимал отдельную полку, а рядом с ним лежала колода карт таро́ и гадальные кости с рунами. Я покопалась в памяти, отыскивая сведения об этих приспособлениях. Нет, Мариэлла гаданием не занималась, значит, не умею и я. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

 Вру, хотелось, но не беда, можно попросить коллег. Хоть бы даже и ректора. Мужик, конечно, умотался основательно, но иногда же он отдыхает. А кстати, когда он отдыхает? Я даже не в курсе, где он живет. В преподавательском общежитии мы ни разу не сталкивались.

 Я перевела взгляд на стекло, в котором отражалась комната и ее владелец. И обнаружила, что этот самый владелец уже не спит, а, подперев голову кулаком, смотрит на меня. Некоторое время мы изучали друг друга в отражении.

 — Выглядите отвратительно, — негромко сказала я, не поворачиваясь. — Совсем себя не щадите.

 — Думаете? — как-то вяло отозвался он, не пытаясь изменить позы.

 — Вижу. — Я продолжала стоять спиной, разговаривая с его отражением. — Такими темпами вы скоро снова окажетесь на лечебной койке. Когда вы последний раз нормально спали и ели? Мы крайне редко видим вас в столовой.

 — Ну... — месье Артур подумал, как-то неуверенно сообщил: — Вроде бы вчера.

 — Спали?

 — Ел. Кажется. Да, я ужинал, совершенно точно.

 — А сегодня? Вы ведь в курсе, что уже вечер?

 — Ну... — опять-таки вяло протянул он: — Я пил кофе. Несколько чашек.

 — У вас есть жена?

 — Нет, — удивился он моему вопросу.

 — Невеста?

 — Боги миловали, я не обручен.

 — А секретарь? Ваш, личный, а не общий, занимающийся делами университета?

 — Маэстрина Монкар, пощадите! К чему все эти вопросы? — улыбнулся мужчина, выпрямился, подвигал плечами и откинулся на спинку кресла. Потом до него дошло, что он сидит в присутствии дамы, что совершенно недопустимо по местному этикету, и сделал попытку встать.

 — Сидите, — отмахнулась я, а Софи агукнула и задергала ножками.

 Пришлось мне повернуться к собеседнику и подойти ближе. Он же окончательно проснулся, протянул руку и поздоровался с малышкой. Та радостно ухватила его за палец и принялась пускать слюни. Я с этим смирилась и уже перестала остро реагировать и пытаться ей их постоянно вытирать. Мне сказали, что это нормально, начинают резаться зубы, так что носить слюнявчики и любоваться слюнявыми пузырями.

 — Зато вы, девушки, выглядите ошеломительно и прекрасно.

 Общительная Софи улыбалась и радовалась. Я чуть склонила голову, поблагодарив за комплимент.

 — Вы сегодня заняты? — спросила я.

 — Я каждый день занят, маэстрина Монкар. Даже не предполагал, насколько мой дорогой родственник все запустил. Вероятно, следовало отпустить его на покой еще лет пятьдесят назад.

 Я зависла, подчитывая, а потом осторожно спросила:

 — А сколько лет уважаемому мэтру? За сто?

 — За триста.

 Я опять прикинула, подсчитывая.

 — Не сходится у меня что-то. Если мэтру Кастору более трехсот лет, то сколько же вам? Он ваш прадед, вы говорили?

 — Мы ведь маги, вы забыли? Прадеду ощутимо за триста, деду почти двести, отцу сто двадцать. В этом году юбилей справлять будет. А мне всего тридцать три, опережая ваш вопрос. Я традиционно поздний ребенок и, по меркам моего семейства, еще зеленый юнец, — иронично ответил ректор.

 — А как так? — у меня брови взлетели.

 — Да как-то вот так. Представители рода Гресс поздно женятся и не спешат обзаводиться наследниками. В этом есть определенные преимущества, маэстрина.

 — Какие же? — склонила я голову к плечу.

 — Все знают нашу традицию и не пытаются навязать брачные узы.

 — А дети? Если вдруг что... внебрачные?

 — Маэстрина, ну как вы могли так плохо о нас подумать? У нормальных магов не бывает «вдруг» и внебрачных детей. Допустивших подобное ожидают неприятности.

 У меня на этот счет имелось свое мнение, потому что именно мне достался в наследство этот самый «вдруг». И папашка Софи как раз и есть маг, раз уж он учился в одной академии с Мариэллой. Вот тоже еще... Придется заняться вопросом, узнать, что там и как. Надо вписать пункт в «План покорения мира».

 — Маэстрина, мы отвлеклись. Приношу извинения. Вы по какому вопросу?