Пощечина

Он замер. Айша сознавала, что тянет время, что она еще не решилась окончательно. А ведь еще недавно сомнения ее не мучили — ни в такси, ни в ночном клубе, ни по возвращении в отель, ни в лифте. Но все еще можно переиграть, можно дать обратный ход. Арт вытянулся рядом с ней на постели. В нос ей ударил его резкий запах — запах пота, запах мужчины, такой же, как у Гектора, только это был не Гектор. Он положил руку ей на ногу, стал поднимать платье. Она почувствовала, что возбуждается.

— Моя жена красива. И умна. Работает на некоммерческом телевидении. Она из франкоговорящей семьи, и кроме английского, который у нее безупречный, также знает испанский, каталонский, русский и — довольно сносно — арабский.

— Чем она занимается на телевидении?

— Документалистикой.

— По всем параметрам блестящая женщина.

Арт убрал руку с ее ноги, лег на спину:

— Айша, я хочу любить тебя. Сейчас я не хочу думать ни о жене, ни о том, как я живу в Монреале. И не хочу, чтобы ты думала о своем муже и о том, как ты живешь в Австралии. Более желанной женщины, чем ты, я еще не встречал. Я говорю это не для того, чтобы тебя соблазнить; это — факт. — Он повернулся на бок, посмотрел на нее. — Меня не волнует нравственный аспект того, что мы делаем, хорошо это или плохо. Я просто хочу заняться с тобой сексом, и это все, что сейчас меня интересует. Если ты против или боишься, я тебя не трону. Но если мы не займемся сексом, я буду сожалеть об этом до конца своих дней.

Арт широко улыбнулся и внезапно, без предупреждения, нежно поцеловал ее в губы.

— Ты хочешь меня? — спросил он.

Его настойчивость, напор, решимость ее убедили. Им владела голая всепоглощающая страсть — страсть мужчины к женщине. Такое однажды она чувствовала в Гекторе. Она взяла руку Арта и сунула ее в свои новые шелковые трусики, а сама одновременно выгнула шею, приблизила свое лицо к его лицу и прильнула к нему в поцелуе.

Пассажиров, вылетающих в Денпасар и Джакарту рейсом авиакомпании «Гаруда», пригласили на посадку. На изнуренных людей, сидевших вокруг нее, объявление подействовало как целительный бальзам: они возбужденно загалдели. Напротив нее сидела молодая пара. Американцы, предположила она, студенты. Девушка разволновалась, словно объявление чем-то ее расстроило. Айша, будучи медиком, мгновенно поняла, что девушка находится под воздействием какого-то наркотика: зрачки у нее были расширены, кожа неестественно румяная, она обливалась потом — даже в искусственной прохладе аэропорта. Возможно, у нее поднялась температура. Как можно было довести себя до такого состояния, находясь в аэропорту Бангкока? Айша надеялась, что девушка не везет с собой наркотики. Та заплакала.

Айша вздохнула, свернула журнал и сунула его в сумочку:

— Может, вам помочь?

Лицо парня было угрюмо. Вероятно, он тоже принял наркотик, но его организм более успешно переработал препарат.

— Да нет, все нормально. Просто она боится летать.

Девушка яростно затрясла головой:

— Я не боюсь летать. Я бомб боюсь. Боюсь, что нас взорвут в воздухе.

Еще не истерика, но почти.

Айша глянула в сторону стойки, где стюардесса, все так же улыбаясь, наблюдала за ними. У девушки развилась паранойя. Вероятно, тоже на почве наркотиков.

Айша присела на колени перед молодой американкой:

— Нам ничто не угрожает. Таиланд — безопасная страна.

— В Таиланде взрывали бомбы. — Девушка перестала плакать, но вид у нее был запальчивый. Такой же, как у Мелиссы после вспышки раздражения. Она словно бросала вызов Айше: только попробуй скажи что-то против.

Действительно, хотелось ей сказать: это правда, бомбы здесь взрывали. Ей самой было немного страшно, когда она приехала в аэропорт, встала в очередь, чтобы пройти досмотр. Ее даже на мгновение охватила паника, когда она увидела в очереди двух арабов. Ты же не ребенок, хотела она сказать девушке, хочешь путешествовать — укрощай свой страх. Таков мир, в котором мы живем.

Она взяла девушку за руку:

— Я — врач. Думаю, тебе станет легче, если ты поешь и выпьешь воды. — Она посмотрела на парня. — До вылета еще уйма времени. Я принесу что-нибудь поесть.

В лице парня отразилась благодарность.

— Я не голодна, — сердито буркнула девушка.

Айша выпрямилась. Больше она ничем не могла помочь. Она вернулась на свое место и вытащила журнал.

Рядом сидела, вцепившись в свою дорожную сумку, пожилая дама с густым слоем косметики на лице.

— Вы очень добры, — шепнула она Айше. Женщина тоже была американкой. Вдвоем они наблюдали, как парень повел девушку по коридору. — Мой муж такой же. Ужасно боится самолетов.

Айша сдержанно кивнула, листая журнал. Ее взгляд задержался на рекламе духов: два обнаженных тела — черное и белое — переплетены так тесно, что невозможно определить пол ни того, ни другого.

— Откуда вы?

Айша, вежливо улыбнувшись, повернулась к женщине:

— Я — австралийка.

— Ой, я собираюсь туда, собираюсь поехать, — чуть ли не вскрикнула женщина. — Такая чудесная страна, а австралийцы, мне кажется, такие чудесные люди. — Она во весь рот заулыбалась Айше. — Вы прямо такие же, как мы.