Пошел к черту!

Парень кивнул и указал куда-то позади себя. Я заглянула ему за спину и увидел, что штук пять глиняных горшочков сушились на стойке.

— Откуда ты их взял? — с удивлением спросила я. В нашем доме я ни разу их не видела.

— Нашел в кладовке. Не переживай, я уже помыл их.

— Здорово… — проговорила я. — Мы будем тушить мясо в духовке?

— Ага, — ответил Сева, — первой слой будет мясо, а потом овощи и грибы. И никакого масло. Все будет запекаться в собственном соку. Только специи и приправы. Если ты извращенка, то можем добавить немного сметаны.

Я улыбнулась.

— Сколько всего горшочков?

Сева обернулся и пересчитал их.

— Шесть.

— Тогда давай три сделаем со сметаной, а остальные три без нее?

— Можно, а теперь приступай к овощам, Ксюша, — он подмигнул мне, — ты вроде бы была голодной?

— Не то слово.

Минут десять мы молчали. Каждый занимался своим делом. Но мое природное любопытство вновь одержало вверх. Да уж. Не надолго меня хватило.

— Ты сказал, что тренировался… — я говорила осторожно, потому что один раз уже обожглась. И повторяться не хотелось. Слишком уж болезненно заживали мои раны. Быстро, но болезненно.

— Ага, — кивнул парень. Пока в его голосе не было агрессии. Это радовало.

— Я думала, что ты только занимаешься бегом. Сомневаюсь, что на тебя напал асфальт и оставил синяк.

Сева улыбнулся, заканчивая нарезать мясо.

— Нет, я решил, что бокс поможет мне выпустить пар, — он пожал плечами, — и оказался прав.

Я поморщилась.

— Значит, ты получил синяк в спарринге? — мне не очень нравилось, что кто-то бил его.

Сева поднял голову и внимательно посмотрел на меня.

— Тебе не нравится эта идея?

Он говорил серьезно. Не шутил. Говорил так, будто его действительно волновало, что я думаю. Ему бы не все равно на мое мнение. По крайне мере… Сейчас мне казалось именно так. И так было страшно ошибиться.

— Нет, — мотнула головой, — не нравится. Да и как такое может нравиться? Когда бьют кого-то?

Несколько секунд он думал, а потом согласно кивнул.

— Хорошо, больше не буду. Раз тебе это не нравится.

Я хмыкнула.

— Ты как-то обещал мне, что курить больше не будешь. А ты курил! Одну сигарету так точно!

Сева улыбнулся.

— Как догадалась?

Я тут же покраснела.

— Вчера…

— Когда я тебя поцеловал? — Сева был доволен собой. Ну, еще бы.

— Угу, — я отвернулась от него и стала мыть картошку, которая и так была чистая. Я просто не хотела, чтобы он видел, как я покраснела.

— Так я и думал. Знаешь, это была одна-единственная сигарета. Последние дни были очень напряженными.

Мне показалось, что он что-то скрывал от меня. Но я могла ошибаться.

— Согласна, было тяжело… Все как-то навалилось.

— Хватит издеваться над картошкой.

Вот же нехороший человек.

— Да уж, навалилось, — я решила проигнорировать его замечание. Я стала чистить картошку.

— Ничего, — Сева стал заполнять горшочки, — и с более страшными вещами справлялся. И сейчас справимся.

Так-так-так. Мой интерес стал разгоняться с новой силой.

Несколько минут я воинственно боролась с собственным любопытством. Но опять проиграла. Или же я просто чувствовала, что сегодня Сева позволит забраться мне, куда дальше.

— Ты говоришь про тюрьму? — осторожно спросила я.

Сева ответил спустя мгновение, когда я уже тысячу раз успела пожалеть об этом.

— Да, но не только. Были проблемы и посерьезнее.

— Почему ты… Как ты попал в тюрьму?

Сева грустно усмехнулся.

— Как попал? По своей тупости, глупости и зови это как хочешь. Я всю жизнь прожил только с матерью. В моей жизни не было мужчины, который бы воспитал меня. Или хотя бы стал примером. Достойным примером. А я всегда был склонен к дракам. Мама работала, а я дрался. Но потом мама заболела. И я хорошенько встрял. Подрался не с тем и попал в тюрьму. Потерял много времени. Я работал, как мог… Стоп, я, наверное, слишком много вывалил на тебя.

Пока он рассказывал, я отложила картошку, во все глаза смотрела на парня и слушала, ловила каждое его слово.

— Нет, что ты! — воскликнула я, — Мне так интересно узнать о тебе побольше… Ведь ты ничего о себе не рассказывал.

Сева едва заметно вздохнул с облегчением.

— В общем, денег было недостаточно. А потом объявился мой биологический отец. Сказал, что болеет, скоро умрет и мне предназначено часть наследства. Я только поэтому приехал. Не ради отца, а ради матери. Мне нужны эти деньги. Я хочу вылечить ее. Ведь если с ней что-то случится… Я не знаю, как пережить.

Его история потрясла меня. Сколько же внутри него боли. И он отлично ее скрывал. Под силой есть слабость.

Я не удержалась. Подошла к нему и взяла его за руку.

— Спасибо, что доверился мне.

Сева притянул меня к себе, переплетая наши пальцы.

— Знаешь, я уже начинаю подозревать, что все его наследство… Это те самые долги, которые всплыли сейчас. И есть ли смысл ждать целый год?

— Не отчаивайся, — прошептала я, — даже если так… Мы что-нибудь придумаем. Мы поможем твоей маме.

Сева усмехнулся.

— Мы? Ты уже говоришь «мы»? Мне нравится.

Я тут же вспыхнула. Попыталась вырваться, но он не отпустил меня.

— И что же ты предлагаешь? — спросил он.

Я прикусила губу.

— Можно, пойти работать… Высылать деньги матери. Или сразу покупать лекарства.