-- Там же, около дивана, мы установим видеодвойку, чтобы подруге было нескучно нас ждать. С соответствующим наборчиком фильмов, естественно. Заодно и кино вместе посмотрим, хе-хе. Кстати, девушку я думаю переименовать. Порхающая Странница -- это чрезмерно платонично и, одновременно, обременительно, если ты понимаешь, о чём я. Пожалуй, Смешливая Милашка годится гораздо больше. Полагаю, под влиянием нового имени наша партнерша быстро изменится в лучшую сторону. Хотя, должен признаться, материал тяжёлый, ты её порядком испортил. А ведь порча девушек -- это мой профиль, ха-ха.
Ну, это уж слишком. Я сложил его пополам, свернул в тугую колбаску, засунул в патрон, опечатал и послал пневмопочтой домой. Малой скоростью. Завтра я его и это всё безобразие переделаю, а сегодня устал. Я лёг на кушетку с гусиным пером в зубах и, частично сбитый на путь порока вероломным другом, накропал следующие строки:
О, полюби поэта, дева,
Любовью плоти и греха.
И знай: коль он пойдёт налево,
То лишь за пищей для стиха.
И ещё:
Творцу отдайся, недотрога,
Особо если он пиит:
Ты потеряешь так немного,
А он поэму сочинит.
Тут я спохватился, что давно не видел Порхающую. Наверное, она незаметно исчезла, чтобы не мешать моему творчеству. В отличие от Несущегося Камня, она всегда была столь тактична. Ах, если бы я сообразил, что в этот момент она уже исчезла! Вполне возможно, что по горячим следам отыскать её было бы значительно легче. А ведь ещё с утра у меня были дурные предчувствия. Но, так или иначе, перенесённые переживания чрезвычайно утомили меня, требовалась разрядка. Поэтому я взорвал на горизонте водородную бомбу, окунул солнце в образовавшееся облако, полюбовался феерическими красками последовавшей зари и мрачной красотой разрушений, затем решительно закончил день и лёг спать.
Наутро скала приобрела кроваво-чёрный оттенок -- видимо, запоздалая реакция на события прошедших суток. Порхающей Странницы на ней не было. Это поразило меня новизной ощущений. Я вышел на улицу. В стороне громыхнуло, пробежали безликие статисты, прополз танк. Потянуло дымком. Слышались визг женщин и треск речей. На планете установилась анархия. Я уменьшил грохот выстрелов, усилил яркость, добавил плач младенцев. Стало намного драматичнее. Зафиксировав мизансцену, я вновь посмотрел на скалу. Странница так и не появилась. Я начинал серьёзно беспокоиться. Это лучше получалось в помещении, и я вернулся под крышу.
Друг ждал меня, скрючившись на самом ветхом и неудобном из моих стульев. Он чувствовал себя виноватым, хотя ничего, конечно, не мог помнить из вчерашнего. Видимо, обстановка в квартире что-то шепнула его подсознанию. Он опять читал газету. Никак не удается отучить его от этой вредной привычки.
-- Слышал, что пресса сообщает? -- заорал он, едва я переступил порог.
Я отмотал ленту назад, приглушил звук и начал снова.
-- А где Странница? -- воскликнул он.
Я кивнул сам себе головой. Так было гораздо лучше.
-- Иду, смотрю: ты дома, а её, вроде, нет. Куда ты невесту дел? Я ведь тоже её люблю. Как брат, -- тактично добавил он, уловив тень озабоченности на моём лице. -- Гляжу на вас и не нарадуюсь, какая вы славная и гармоничная пара.
Я поморщился. Кажется, с сахарином я перестарался. Надо будет исправить, но не теперь. Сейчас нет времени.
-- Мне нужна твоя помощь, -- резко и грубо бросил я, чтобы сразу сбить его с благостного настроя.
-- Для тебя? -- воодушевлённо вскинулся он. -- Всё, что угодно.
-- Порхающая Странница не явилась сегодня на обычное место, -- коротко объяснял я, стараясь не замечать его раболепного взгляда. -- Полагаю, её похитили. Буду выручать. Ты со мной?
-- Конечно, -- вскричал он, щелкая каблуками.
-- Надеюсь, ты не забыл тхэквондо и самбо?
Его плечи на глазах расширились, на руках и ногах вздулись мышцы, грудь выпятилась, лоб сузился, волосы встали "ёжиком".
-- Безусловно, нет, -- отчеканил он, вытягиваясь во весь рост, к которому я добавил добрых пятнадцать сантиметров.
Это было кстати, так как сам я никакими единоборствами не владел.
-- Ну тогда собирайся и пойдем. В первую очередь, необходимо изучить ландшафт и отыскать следы.
Он со щенячьим восторгом наблюдал за тем, как я осматривал дом. Там никаких улик не обнаружилось. Зато от порога вдаль вели целых три цепочки женских следов и семь мужских. Некоторые из них сопровождали женские, частично перекрывая их.
-- Это определённо отпечатки туфель Странницы, -- сухо, но твёрдо сообщил я, указывая на меньшие по размеру следы.
-- Потрясающе, Стон. Как вы догадались?
-- Элементарно, дорогой друг. Посторонняя женщина, ребёнок или карлик излишне осложнили бы ситуацию и привели к ненужной перегруженности сюжета. А кому это нужно?
-- Но почему здесь не один след вашей невесты, а три?
-- Вы задали весьма философский вопрос. Я полагаю, что мы имеем дело с материальным воплощением религиозного принципа свободы воли. Мы видим три дороги, любую из которых она могла выбрать.
-- Но по какому следу двинемся мы?
-- Ни по какому. Мы пойдём своим путем.