Посланец воеводы

– Вот пойди и скажи это нашему воеводе! Полковник Улебин сколь раз ему про осторожность говорил. И что с того? Но даст бог, и без того разгромим супостатов.

– А коли не даст? – усмехнулся Стрешнев.

– Я послал во все стороны дозоры из донцов есаула Семенова. О всех передвижениях неприятеля мы будем знать. Да и не соберутся они быстро большими силами для удара.

– Хорошо если так. Но они могут попытаться отбить переправу.

– Не думаю. Соберем здесь побольше войск, и нам прикажут ударить по врагу. Вот и вся стратегия воеводы Пожарского. А вон и полки воеводы Львова появились.

– И сам воевода во всей красе. Разряжен словно девица на свадьбе.

– Но всадники у него выглядят грозно и красиво.

– Цвет московской дворянской конницы.

Воевода Семен Львов возглавлял своих всадников и ехал впереди под хоругвями дворянской конницы. Передовые сотни в кольчугах и панцирях на отличных белых лошадях выглядели грозно, и, казалось, никакая сила не остановит эту мощную закованную в сталь лавину. Хотя единообразия в вооружении дворянской кавалерии не было. Каждый дворянин снаряжал себя и своих людей в поход сам, и потому здесь были и наборные легкие кольчуги, и епанчи, и панцири самых разнообразных видов. Тоже относилось и к оружию. У дворянской кавалерии были и мечи, и сабли, и буздыганы, и пистоли, и луки.

Князь Львов увидел Стрешнева и Ляпунова и поднял руку в знак приветствия. На князе был яркий парчовый кафтан, шелковый кушак и отороченная соболем шапка. Поверх кафтана одета кольчуга и поверх неё панцирь с золотым орлом.

Воевода подъехал к полковникам.

– Жарко в доспехах, господа! – произнес он. – А битвы сегодня не будет. Чего в них париться. Так хочется все это железо с себя скинуть.

– Должно быть так, – произнес Ляпунов. – Не будет битвы нынче.

– Гетман Выговский скоро пожалует сюда, воевода! – произнес Стрешнев. – И с большими силами.

– Еще бы, – усмехнулся Львов. – С малыми жаловать нет смысла. А что под Шаповаловкой?

– Там была битва. И меня оттуда вытеснили.

– Я это понял, раз вижу тебя здесь, полковник, и в таком виде. Сразу видно, что ты после боя. И здесь будет битва. Так желает князь Пожарский! А ты, полковник Стрешнев, али перепугался?

– Я? Пугаться дело пустое. Осторожность соблюдать надобно! Нам пехота здесь надобна! Где полк фон Нейрата? – полковник Стрешнев не обиделся на Львова, за его замечание.

– Атака будет конная, полковник. Пожарский использует кавалерию. Да и пехоты у нас не так много. Полк фон Нейрата сюда вообще не подойдет.

– А я на себе испытал залп трансильванской наемной пехоты Выговского.

– Они не сдержат удара моей тяжелой кавалерии, полковник, – заверил Стрешнева Львов. – Фон Нейрат нам не понадобится. Хотя это не мои слова, господа. Что я? Это слова нашего начального воеводы князя Пожарского. А моего мнения никто не спрашивает. А ты не согласен с Пожарским, полковник?

– Не нравится мне все это. Правду могу сказать хоть самому воеводе Пожарскому. Нам стоит соединиться с основными силами князя Трубецкого, – посоветовал Стрешнев. – Оборонительная тактика нам бы подошла больше. У Трубецкого есть и пехота и артиллерия.

– Отдать инициативу врагу? Ты с ума сошел, полковник? Пожарский про такое и слушать не станет. Он скажет, что мы разгромим их. Сначала Выговского, затем хана, а поляки и сами унесут свои ноги от Конотопа. Да и не отдаст Пожарский чести победы Трубецкому. Сам должен сие понимать.

***

Через день 26 июня вслед за войсками Львова прибыли отряды полковника Улебина и наказного гетмана Ивана Беспалого. И за ними через час показался в окружении лучшей части кавалерии сам князь Пожарский.

Всего собралось 12 тысяч хорошего войска: полки дворянской кавалерии, полк стремянных стрельцов, испытанные полки донских казаков, слободские казаки….

3

Битва: Атака казаков Выговского.

29 июня 1659 года.

Украинские полки гетмана Выговского бросились в атаку. Казаки схлестнулись с донцами, драгунами и стремянным полком. Началась яростная битва у Сосновской переправы.

Стрешнев был в первых рядах своих всадников и рядом с ним бились Ляпунов и есаул донских казаков Семенов.

– Как тебе враги, полковник? – спросил Стрешнев Ляпунова, отбиваясь от казаков Выговского. – Саблей вертеть – не языком трепать!

– Слабоваты! – выкрикнул Ляпунов, разрубая голову украинского казака. – Я думал о них лучше! Стремянной полк добрее в рубке на саблях!

Но Ляпунов ошибался.

Это только поначалу ему попались молодые казаки, впервые бывшие в большой битве. Следующим с ним скрестил клинок бывалый казак участник многих походов. Это было видно по шрамам на его лице. Полковник едва отбил удар сбоку и сразу же оценил искусство противника.

– О! – вскричал он. – Настоящий боец!

Казак был уже не молод. Полковник Ляпунов уклонился в сторону и сделал обманный выпад. Но противник отразил удар.

После этого битва разделила их, и против Ляпунова оказался казачий сотник. Он выстрелил в него из пистоля, и полковник едва успел поднять на дыбы своего коня. Пуля поразила животное.