Послание

Внутри огороженного лентой участка работали двое экспертов: один из них склонился над жертвой, второй что-то рассматривал у соседнего дерева. Гарри направился к толпе в поисках свидетелей. Я остановился возле желтой полицейской ленты и осматривал место происшествия с расстояния в несколько метров, со стороны. Тело лежало в траве навзничь, как будто человек просто заснул: ноги слегка разведены, руки вытянуты по бокам. Под безжалостными лучами прожекторов оно выглядело почти сюрреалистично: цвета казались слишком яркими, очертания – слишком резкими, словно фигуру вырезали ножницами из другого мира и наклеили в этом. Одежда была легкомысленной, вполне в духе весеннего вечера: джинсы без ремня, коричневые парусиновые туфли на толстой каучуковой подошве на босу ногу, белая футболка с логотипом «Олд нейви». Рубашка была задрана, змейка на джинсах расстегнута.

Над телом склонился эксперт по обследованию мест преступления, старший криминалист Уэйн Хембри. Негр, тридцати пяти лет, тощий, как бесплатная похлебка для бедняков. У Хембри было круглое, как луна, лицо и внушительная лысина. Он сидел на корточках, плечи его судорожно подергивались. На лбу блестели капельки пота.

– Ничего, если я пройду здесь, Бри? – обратился я к нему. Не хотелось наступить на что-нибудь важное. А также вступить в собачье дерьмо. Хембри кивнул, и я проскользнул под лентой.

Как-то один старый патрульный полицейский, который по эту сторону нашего городского ада видывал все, сказал: «Когда найдешь голову без тела, Райдер, это, конечно, необычно, но все же в этом есть какая-то целостность. Когда же находишь тело без головы, от этого одновременно и в дрожь бросает, и очень тоскливо становится – так это все одиноко выглядит, понимаешь?» Теперь я понял, что он имел в виду. За четыре года службы в полицейском участке Мобила каких только я трупов ни видел – с огнестрельными ранениями, с колотыми ранами, утопленников, изувеченных в автокатастрофах, было даже тело, у которого кишки вывались наружу и лежали рядом, – но вот без головы среди них не встречалось. Старый коп очень точно подметил: тело было абсолютно одиноким, как первый день сотворения мира. Меня передернуло, но я надеялся, что никто этого не заметил.

– Его убили здесь? – спросил я у Хембри.

Он пожал плечами.

– Не знаю. Могу только сказать, что обезглавлен он был там, где лежит сейчас. Ребята из медэкспертизы считают, что часа два-три назад. Это позволяет установить время убийства – между восьмью и десятью часами вечера.

– Кто его нашел?

– Молодежь, подростки. Пришли перепихнуться, а тут такое дело…

Позади меня послышались шаги. Капитан Скуилл вместе со своей неуклюжей и вездесущей тенью, сержантом Эрлом Барлью. Барлью как всегда, жевал газету. У него в кармане лежала страница «Мобил Реджистер», он отрывал от нее по кусочку и совал в свои кукольные губы. Мне всегда хотелось спросить, существует ли какая-то разница в зависимости от содержания: может, спортивные обзоры противнее, чем редакторские статьи? Или они для него все на вкус, как курятина? Но затем я взглянул в крошечные глазки Барлью, белесые, как мясо устрицы, и решил, что, видимо, лучше сделать это в другой раз.

– Посмотрите-ка, капитан, – сказал Барлью, – кто пришел: наш детектив мгновенного действия! Как мгновенно растворимый кофе – стоит только подставить подходящий заголовок, и можно уже размешивать.

Он вытер потное лицо, черты которого были слишком мелкими для такой головы, – получилось, что Барлью на мгновение исчез, спрятавшись за собственной ладонью.

– Убийство голубого из мести, – сказал Скуилл, глядя на распростертое тело. – Они ведь обожают все кромсать, верно? Место подходящее, парк после наступления темноты – как раз то, что надо. Народ в этом районе живет небедный, с амбициями; в двух кварталах отсюда дом члена городского совета миссис Филипс; улица патрулируется в основном именно там, чтобы ей спалось спокойно…

Я и раньше слыхал, что у Скуилла есть своя манера общения для каждой аудитории. С копами в форме в трех метрах отсюда он сыпал жаргонными словечками из фильмов о полицейских. Унылое зрелище, подумал я, когда полицейский руководитель, прослуживший семнадцать лет, изо всех сил старается вести себя как коп, вместо того чтобы просто быть им.

– …убийца врубил жертву по чердаку или врезал ему по шапке. Затем преступник вытаскивает лезвие и отрезает голову. – Скуилл показал на окружавшие нас кусты. – Несуб бросил тело здесь, и его не было видно со стороны.

Я едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Несуб– это сокращенно «неизвестный субъект», словечко, которым направо и налево разбрасываются эти типы из ФБР. Несуббыло из феджарга– жаргона федералов.

– Он был убит и обезглавлен именно здесь? – спросил я.

– У вас что, проблемы со слухом, Райдер? – ответил Скуилл.

Хотя тело лежало под кустом, усеянным меленькими белыми цветами, лепестков на нем не было. Сразу за лентой ограждения находились заросли точно таких же кустов. Я подошел и упал на них.

– Что это он делает, черт побери? – раздраженно спросил Скуилл.