Послание друзьям

Так думал тот, кто был Евгений,
В санях, летящих близ селений,
В места, где ранее бывал,
В мечтах и думах навещал.
Где прежде видел он Татьяну.
Возницу наняв спозарану,
Он мчал долинами пустыми
И через рощи негустые,
А где в снегу лежат поля,
Окаменелая земля,
Лишь изредка ударит в дно;
И мимо леса, где темно.
Пушистым дивом лисий хвост
Мелькнул огнивом меж берез.
А быстрый заяц-удалец
Возницу рассмешил вконец,
Бежать престав, он отдыхал,
Вослед им лапой помахал!
Возница бога не гневил,
Все чаще тройку торопил,
Спокойно проявил уменье —
И был Евгений к вечеру в именье.
Усталый путник у ворот
Увидел челядь и народ.
Раздет был, обогрет, умыт,
Поел, и обновив свой вид,
Отдав свои распоряженья,
Отбыл в ночные сновиденья.

III

Евгений годом постарел,
Решил совсем уйти от дел.
Напрасно многих испытал,
Чтобы затмить свой идеал.
Пока надеялся жениться,
Объездил, точно, всю столицу,
Но все напрасно: та красива,
Но очень робкая, пуглива.
Та шаловлива, как ребенок,
Как будто только из пеленок.
Здесь величавые девицы,
Но Боже мой, какие лица!
Та холодна, что мерзнут уши,
А та трещит – не переслушать.
То очень умная особа,
Но на уме – сплошная злоба.
А здесь – глупышек магазин,
И если только бы один!
Там – хитрость, натиск, обольщенье.
Да-а! Видно, он попал под мщенье.
Была большая суета,
Но все не та, не та, не та…
Уже готов был застрелиться,
Но прежде до смерти напиться.
Уж пистолет торчал в кармане,
Но мысли вновь вернулись к Тане.

IV

Слепит очи зимним солнцем
Свет, что льется из оконцев.
После долгой зимней ночи
Отдыхать уже нет мочи.
И в санях опять Евгений,
Не сменив былых решений,
Весь в плену своих видений:
Сани мчат зеленым лугом,
Где Татьяна с юным другом,
Но не ставшим ей супругом,
Опустив глаза, ступала.
Сердце девы трепетало…
Вся ему она внимала.
Онегин в воздухе руками
Рисует горы над горами,
Орлы летят и бьют крылами,
Но среди них его там нет,
А есть там муж, он не одет,
Нет пистолета, эполет…
Орлам грозит своей рукой,
Рукою слабою такой,
И убывает на покой.
Совой Онегин обернулся,
Взлетел высоко, оглянулся,
Возница крикнул – он очнулся.
Такое странное виденье
Готов открыть был в нетерпеньи
Татьяне, но он был в забвеньи.

V