Послание Иакова

В главе 15 Деяний есть и другие интересные моменты, на которые также следует обратить внимание. Во–первых, существует сходство в выражениях, использованных в соборном послании и в Послании Иакова. Некоторые из этих параллельных мест касаются обычных вопросов и не столь важны[6], однако другие более весомы. Иаков начинает свою речь, обращенную к собору, словами: «Мужи братия! послушайте меня» (Деян. 15:13), и мы невольно вспоминаем сходный призыв: Послушайте, братия мои возлюбленные (Иак. 2:5). На соборе Иаков цитирует пророчество Амоса о язычниках, «между которыми возвестится имя Мое», и та же мысль и те же слова повторяются в Послании в 2:7. Если Иаков принимал участие в создании соборного послания (как должно), тогда ссылка на «возлюбленных наших Варнаву и Павла» отражает всю любовь автора, который в своем Послании неустанно повторяет это обращение снова и снова: братия, братия мои, братия мои возлюбленные (напр.: 1:16, 19; 2:5). Софи Лоуз необоснованно отвергает это свидетельство, утверждая, что «историческая точность повествования Луки подвергается сомнению». Она продолжает настаивать на абсолютной надежности схематического портрета Иакова, представленного в главах 15 и 21 Деяний, и на собственной интерпретации этого повествования. Она считает, что Иаков просто обязан быть сторонником старого закона: разве Лука не рисует его председателем собора, озабоченным строгим соблюдением этих законов? Разве Иаков не предлагает Павлу (Деян. 21:18 и дал.) принять участие в ритуале очищения? Такое отношение к закону, по ее мнению, не увязывается с позицией автора Послания. В чем же заключается проблема? Давайте предположим, что Послание было написано Иаковом Иерусалимским сразу после созыва Иерусалимского собора. Иаков, конечно, мог находиться под влиянием многих старых законов, в атмосфере которых он вырос, как утверждает предание. Но что он мог сказать как составитель соборного послания всей Церкви в целом? Определенно, он не стал бы навязывать ей то, что собор решил считать несущественным. Он не стал бы настаивать на выполнении всех требований ритуальной практики, что было возможно для тех, кто жил недалеко от храма, но практически невыполнимо для большого количества обращенных в рассеянии. Напротив, он выдвинул бы требование подчиниться главным моральным принципам закона, что, судя по соборному посланию, он и сделал. Ибо соборное послание есть «книга закона» в более глубоком и всеобъемлющем смысле, чем любое другое, отдельно взятое послание Нового Завета.

Но было ли стремление Иакова, о котором мы читаем в главах 15 и 21 Деяний, продиктовано его преданностью закону? Вряд ли. Его поведение на соборе характеризует его как великого миротворца. Его участие в дискуссии на соборе объясняется его желанием обеспечить основу, в соответствии с которой все могли бы прийти к соглашению. Как и в главе 21 Деяний, мы видим, что он не принимает ни одной из крайних точек зрения, а занимает позицию посредника, ибо если не предпринять такого шага, то обе стороны разойдутся ни с чем. Его дар убеждения проявляется в том, что Павел последовал его совету пройти ритуал очищения. Однако же Иаков никак не предполагал, что он может пострадать от иудеев во время очищения в храме, поскольку подчинением закону он через Павла обеспечивал почву для согласования различных взглядов и предпочтений между христианами[7]. Такой Иаков похож на автора Послания, в котором центральное место отведено улаживанию разногласий и настойчивому поиску гармонии.

Высказываются предположения[8], что если бы Иаков был братом нашего Господа, то в Послании нам встретилось бы больше ссылок на Господа Иисуса. Но кто знает? Можно возразить, что если письмо писал человек, который только хотел назваться Иаковом, он мог недвусмысленным образом показать, какого именно Иакова он хотел представить. Совершенно очевидно, что в Послании нет ничего, что свидетельствовало бы против авторства брата Господа, и, как мы уже упоминали, многое доказывает именно это. Задумаемся еще вот над чем. Какого Иакова из Нового Завета мы знаем, кроме Иакова Зеведеева, апостола, умершего мученической смертью? Кто мог подписать свое послание именем «Иаков» и быть уверенным, что все знают, о ком идет речь? Только один — Иаков, сына Иосифа и Марии, брат Господа.

Единственное, на чем настаивает Послание, это имя автора — Иаков. В этом имени заключено многое из вдохновенного свидетельства Божьего Слова, и это не сравнимо ни с чем другим в Послании. Наверное, не нужно выдумывать какого–то анонимного автора, ибо имя открыто. Если мы последуем за указателями, они приведут нас к единственному Иакову.

1:1 1. Место действия

Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа, двенадцати коленам, находящимся в рассеянии, — радоваться.