Послание из прошлого. Петля времени

— Я всегда делаю то, что нельзя. Есть шанс получить то, чего другими путями добиться невозможно.

— Понятно.

Шаров прошел на кухню, увидел на столе бутылку вина и поморщился.

Не раздумывая, он наполнил стаканы. Один протянул соседу.

— А говоришь, не будешь. Ну, давай, за перестройку!

— Что?

— А… за перестройку нашего сознания.

Шаров внимательно посмотрел на соседа, но тот, слегка покачиваясь, опрокинул стакан в рот.

— Хорошо пошло!

— Слушай. Ты сказал, что вернуться никак нельзя.

— Ну да. Видишь мой черепок? Если уж это не помогло, то… ничего больше не поможет.

— Или есть способ? Даже самый бредовый или… например, такой, на который нужно много денег?

Бледнопоганочный медленно присел на табуретку и вытер рот рукавом рубашки.

— Странно, что ты об этом спрашиваешь.

— Почему?

— Потому что тех денег, которые ты тогда получил, вполне могло бы хватить… но… денег не нашли, ты тоже исчез. И все…

— Значит, есть способ?

— Не то, чтобы есть. Может, уже и нет. И тогда это был не способ, а… тебе зачем? — Лысый встрепенулся. — А-а! Так ты… хочешь…

Сосед разгадал его замысел.

— А чего не пьешь? Пей. Иначе разговора не выйдет.

Шаров приподнял стакан и сделал несколько глотков. На вкус вино было приличным, но какие же гадкие последствия…

— Во-от… молодец. — Лысый покачал головой. — Но только у меня, Андрюша, есть условие. Маленькое условие. Ты возьмешь меня с собой. Никак иначе. Или все, что тебе останется — з-з-з-з… — мужчина провел пальцем по бледно-розовому шраму на голове. — Но даже в таком случае ты не обязательно превратишься в дурачка и будешь продолжать все помнить. И это сожрет тебя постепенно… исподволь, когда ты будешь лежать в своей квартире, пялиться в потолок и вспоминать, как там все было хорошо и где ты накосячил, что оказался в этой заднице.

Шаров представил себе эту картину, поднял стакан и махом выпил остаток.

— То-то же. А теперь слушай. Есть одна маза, которую я не смог попробовать. Ты прав, не было таких денег. И украсть я тоже не смог, для этого нужно убить человека.

— Зачем убивать? — прервал его Шаров.

— А кто мне подобру-поздорову такие деньжищи отдаст?

— Ладно. Что за маза?

Шаров скользнул взглядом по убогому кухонному убранству. На широком подоконнике рядом с распахнутой хлебницей высилась целая гора лотерейных билетов. Часть из них была разорвана и половинки, словно обреченные крылышки валялись на полу.

— Когда я был в девятке, со мной лежал парнишка один. Он пытался покончить с собой, что-то там неразделенная любовь, я особо не вникал. И я всей палате, как обычно, травил байки. Ну ты меня знаешь… — сосед покосился на Шарова, как бы проверяя, считает ли тот его до сих пор психом, но Шаров лишь покачал головой. — По полной им заворачивал, и про компьютеры, и про полет на Венеру, и что вот-вот жизнь на Марсе будет обнаружена, и про Горбачева…

— Кого?

— Да это… писатель такой известный…

— Не слышал…

— Еще услышишь. Так вот, многие из этих психов будто бы верили мне. Даже не так. Мне казалось, что они тоже это видели. Конечно, такого не могло быть. Но… ощущение было. И я чувствовал, что, по крайней мере, я не одинок. Есть тут люди, которые разделяют мои… эм… фантазии, пусть даже и таким извращенным способом.

— И что дальше? — нетерпеливо перебил его Шаров.

— А… ну да! Короче, к этому мальчишке, лет двадцать пять было парню, приходил папаша…

— Почему было?

— Э… он потом из окна выпрыгнул. Собрать уже не смогли.

Шарова передернуло, и он пожалел, что спросил.

— Так вот, к нему приходил папаша. И как-то я заговорился, он сидел рядом на кровати своего сынка и тоже слушал, а потом кивнул мне так, мол, пойдем выйдем… мы вышли в курилку, и…

Шаров слушал его слова с любопытством и нарастающей тревогой. Тревога была неслучайной.

— А вдруг его там уже нет?

— Может, и нет. Война. Может, бомбой убило. Или ушел на фронт.

— Я буду не один.

— В смысле? За Анькой хочешь все-таки зайти?

— Нет… не за ней…

— А за кем⁈ — бледнопоганочный так удивился, что непроизвольно снова наполнил стаканы.

— Да есть у меня тут…

— Ты что… новую успел завести⁈

— Нет. То есть… да.

Глаза соседа выкатились от изумления. Он махнул свой стакан и подтолкнул Шарову, но тот наотрез отказался.

— У меня дела. Нужно еще много чего сделать, — он поднялся, обдумывая, как лучше поступить.

— А когда пойдем? — сосед тоже привстал, но тут же опустился на табуретку.

— Сегодня. Вечером. Смотри не напейся.

— Вот это да… — мужчина тут же протрезвел, провел рукой по шраму на голове, как бы проверяя, на месте ли тот. — А у тебя что… деньги, что ли есть? Я думал, ты…

— Это не твоя забота, — отрезал Шаров. — Ты должен доставить нас на место и познакомить с человеком.

— Это понятно.

— И смотри, без фокусов!

— Какие фокусы, Андрюха! Я ж не меньше твоего домой хочу! Горб… тьфу, Брежнев вообще мой кумир!

— Ладно. Значит, встречаемся у ворот.

— Да. Только скажи, кто еще будет. Мне надо знать.

— Обойдешься.

Сосед скорчил недовольную гримасу, но ничего не ответил.