Послание из прошлого. Петля времени

Все глаза устремились на него, и он вдруг почувствовал, что именно сейчас, в эту секунду решается их будущее. Почему так — он сказать не мог, но бывают в жизни моменты, когда ты уверен, — время икс наступило. Именно от того, какое решение ты примешь в эту секунду, будет зависеть вся твоя будущая жизнь.

Что же такого в этом моменте? — подумал он. Ладони вдруг вспотели. Что-то произойдет, когда они откроют ящик. Но что именно? Обязательно ли это приведет к чему-то плохому?

Он попеременно смотрел то на блестящую защелку на лакированном ящике, то на лица друзей.

Лена медленно качала головой, как бы говоря ему — «Скажи — нет. Умоляю тебя, просто скажи нет, потому что…»

Он не смог прочитать в ее глазах ответ, причину ее страха. Она боялась будущего и в их ситуации это было абсолютно естественно. Но ведь не каждый выбор приводит к плохому исходу. Иногда нужно решиться на то, чтобы шагнуть в неизведанное. Открытыми глазами посмотреть вперед. Сделать выбор.

Витя склонил голову. Плита времени словно нависла над их маленьким отрядом, — хмурая, безрадостная и жуткая, такая, что он физически ощущал ее тяжесть. Витя переступил с ноги на ногу, сунул руки в глубокие карманы штанов и вдруг нащупал там спичечный коробок, который тихо, но настойчиво вибрировал. Он переложил его из мокрой одежды и совсем забыл про него. Шершень пытался выбраться на волю. Витя вспомнил, что еще утром насекомое было сухим и мертвым. А теперь вдруг ожило. Почему?

Он подумал и тихо сказал:

— Открывай.

Глава 3

1941 год

— Идем в раздевалку, здесь небезопасно, — сказал отрывисто мужчина и, не оборачиваясь направился к низенькому строению, располагавшемуся позади основной чаши стадиона.

Шаров оглянулся. Ловушка? Но кто мог знать, что он направлялся сюда? Еще есть пара секунд, чтобы убежать. Мысли теснились в голове. Мужчина продолжал идти к темной двери, не оборачиваясь.

Шаров вздохнул. Он проделал этот сложный и опасный путь, едва избежал задержания, вылез из окна, попал под пули — и все это зря? Нет, он должен получить ответы. Или, по крайней мере, понять, что делать дальше.

Нехотя он тронулся вслед за мужчиной. Тот уже подошел к приземистому строению, вынул из кармана ключи, вставил один в замочную скважину, повернул два раза и дернул дверь на себя. Дверь отошла с легким скрипом. Петли давно не смазывали.

У Шарова забилось сердце.

Сколько раз он видел открытую дверь раздевалки и сосредоточенные лица соперников внутри? Десятки? Сотни? Кажется, он даже чувствовал запах пота из темного проема, хотя конечно этого не могло быть — довольно сильный и холодный ветер дул без устали и единственный запах, который он сейчас ощущал был запах пороха.

— Проходи, — сказал мужчина сухо. Странно, но в его голосе Шаров расслышал если и не одобрение, то намек на него. — Честно говоря, я думал, ты убежишь, — раздался его голос из темноты, когда они прошли внутрь и дверь закрылась, отрезав путь к отступлению. Они оказались в черной обволакивающей и сырой пустоте, напротив друг друга, так близко, что Шаров ощущал дыхание этого человека на своем лице. Легкие нотки табака, смешанные с едва заметным коньячным ароматом.

В памяти вдруг всплыла коробка кубинских сигар, которые Шаров протягивает человеку, лицо которого скрыто развевающимся красным флагом — вокруг какое-то празднество, шум толпы, громкая музыка, вокруг красивые девушки и атмосфера всеобщего веселья… ему всегда казалось, что это сон.

А теперь и эта раздевалка, запах которой он узнал бы из миллиона. Ему не было страшно, скорее любопытно. Шаров прикрыл веки и представил…

Справа шкафчики спортсменов, слева длинная скамейка, над ней два небольших окошка. На стене большой календарь соревнований в виде таблицы с названиями первенств, городов и стадионов, под ним столик с несколькими бутылками минералки и высокой изогнутой вазой, в которую ставили цветы, подаренные поклонниками по дороге в раздевалку.

Чуть дальше за шкафчиками еще одна дверь и небольшая душевая на трех человек. Вот и все спартанское убранство.

Пол дощатый, стены выкрашены белой краской. На потолке две лампочки, но их почти никогда не зажигали, потому что соревнования проходили днем и света из окошек как правило, хватало.

— Представил? — спросил тренер.

Шаров вздрогнул.

Откуда он мог знать, о чем я думаю? — мелькнула у него мысль.

— Все как прежде, — прошептал Шаров.

— Да.

Раздался щелчок выключателя и в раздевалке вспыхнул неяркий и какой-то дрожащий свет.

Шаров инстинктивно глянул на окна. В обороняющейся Москве он пробыл менее суток, но уже прекрасно знал, что ни один луч света из помещений и зданий не должен вырваться наружу. Вражеские самолеты-разведчики кружили над городом словно грифы-падальщики. Попадаться по такой глупости ему не хотелось.

— Не бойся, я все зашторил, — усмехнулся мужчина. — Но навлекать беду и тратить электричество не будем. Надеюсь, ты сравнил свои ощущения с увиденным.